Волки и вепри - [9]
Боги старые и новые — за что?
— Ты плачешь, мой учёный гость? — спросил Альвард.
— Лук, — ответил Хаген.
— Ты плачешь, мой учёный гость, — повторил Альвард, — плачешь обо мне.
Потом скворчала яичница, ломился ржаной хлеб, лилась акавита. Старец говорил, юноша слушал. Знал, что должен бы заниматься вовсе не тем, но не мог бросить легендарного знатока речей рода людского и прочих речей. Слушал, как Альвард нижет слова на нить века своего, и не мог успокоиться. Какие-то корчемные псы осмелились лаять на старца седого! За что? За сто марок и три эйрира? Имели право, но…
…Раньше Альвард Учёный действительно жил в достатке и почёте. Много ездил по миру, но осел здесь двадцать зим назад. Незадолго до войны коллингов с хеднингами. Старый весёлый Хорсе конунг привечал его, пока не помер. Злая хворь свела в могилу супругу Альварда, Тову-голубку. Только сын и остался. Грис. Избалованный непослушный поросёнок. Который вырос отнюдь не в вепря — так, в свинью. Потом настали и вовсе худые времена. Новому конунгу, Тивару Хорсесону, не было дела до всякой учёности — ему лишь бы днями напролёт гонять оленей по лесам. Его брат и воевода, Яльмар Молчун, тоже не имел нужды в словарях и сагах. Жизнь дорожала, пришлось продать хороший дом на главной улице и перебраться сюда, работать писарем: благо, неграмотных хватало. Зрение с годами не стало лучше, руки дрожали, пальцы не всегда могли удержать перо. Сыну отцова наука впрок не шла, и никакая наука не шла. Подрабатывал, где придётся, но спускал всё до последнего эйрира на девок да на пиво. Потом начал играть. Страстно. Запойно. Себе на погибель…
— Добро бы только себе, — не сдержался Хаген. — Подсвинка режут — брызги летят.
— Оно так, — пожал плечами Альвард, — но куда ж я его дену? Родная кровь.
— Я вхож к вашему альдеборгману Сельмунду, — без всякого хвастовства заметил Хаген. — Если нам будет удача в нашем деле, потребую от него, чтобы он взял тебя под крыло. Вас. Обоих. У него широкие крылья, хоть он и прибедняется.
— Так что же, — поднял кустистые брови Альвард, — правду говорят в городе, что нынче утром некие викинги заявились к Сельмунду во дворец? В хирд к нему нанялись? Или…
— Или, — сказал Хаген.
Альвард прищурился, как сытый кот, усмехнулся, забыв на миг печали:
— Думается мне, знаю, чем тебя благодарить. Давно уже Сельмунд искал отчаянных людей, что взялись бы упокоить мёртвое войско! Вы ведь тут за этим?
— Ты божественно проницателен, Альвард сын Граса, — нахмурился Хаген, предчувствуя добычу, — но что ты такое можешь мне поведать об этих мертвецах?
— О мертвецах — мало, — признался старик, — но, я думал, тебе и живые небезразличны.
— Воистину, — кивнул юноша. — С чего всё началось? И — когда именно?
— Слушай же, гость любопытный…
…Расстались учёный старик и молодой викинг примерно за час до полуночи. Сердечно обнялись, как добрые друзья. Хаген заметил:
— Я всегда полагал, что больше пользы будет от беседы с одним мудрым старцем, чем от попойки с сотней дуралеев. Что же! Не будет лишней в нашей саге поведанная тобою прядь. Но скажи мне, Альвард Гриссон: остался ли у тебя хоть один твой словарь?
— «Поэтического языка»? Как же, как же… Собственно, это не совсем та книга, которую тебе доводилось читать, — не без гордости заметил Альвард. — Я собрал новые кённинги для обозначения разного дикого зверья, расширил список хейти для таких понятий, как «вода», «огонь», «небо», «народ», вписал несколько редких слов — с пояснениями, разумеется…
— Я бы купил.
И — да, приобрёл томик в серой коже с золотым тиснением. Поля чернели от заметок, а в конце обнаружилось с полторы дюжины вложенных страниц, испещрённых мелким, но разборчивым подчерком. Книга стоила не дороже двадцати марок, но Хаген выложил все двести. Альвард Учёный нуждался в деньгах.
— Пошлю завтра за тобой и сыном, — обещал викинг.
— Храни тебя твоя фюльгъя, странный странник тресковой тропы, — улыбнулся старец.
— Ну и какого хера, братец-лемминг? — сходу спросил Хродгар. — Тебя разве посылали в город выручать старых пердунов и молодых полудурков?
— Скажу в своё оправдание, что я не вполне бесполезно потратил вечер, — развёл руками Хаген, — а впрочем, хотелось бы поглядеть и на ваш улов. Хравен не приходил?
— Прислал ворона: мол, ждите к утру.
Сказать по чести, невелика была добыча стаи Хродгара — как и ожидалось. Мало было радости горожанам беседовать с чужеземцами о проклятии Гримсаля, к тому же — накануне очередного буйства мёртвой плоти. Говорили, что год от года дело ухудшалось. Драугры причиняли всё больше урона товару и разрушений городу, но хуже было, что, по всей видимости, битве предшествовала охота. Мертвецы хватали людей на улицах, врывались в дома, не разбирая, кто беден, а кто богат, кто раб, а кто — свободный, кто худороден, а кто — этелинг. Их редко удавалось отогнать оружием, чаще — молитвами, заклинаниями, огнём. Иные поговаривали, что видели в небе ведьму, летящую верхом на посохе в сторону курганов, но мало ли кто что видел.
Много ли наверняка разглядишь во мгле?
Да ещё потешило друзей обилие оберегов, коими обвешивались перепуганные горожане. Колокольцы, молоточки-торсхаммеры, глиняные свистульки, «солнечные колёса», связки чеснока — травы благородной, руны и, разумеется, кресты Белого бога. Те же кресты рядом с волнистыми языческими узорами — на воротах и стенах домов. А в лавках да корчмах — малёванные доски-образа святых Мартена и Никласа, Пречистой Марики, архонта Микаэля вперемешку с восковыми, деревянными и оловянными изображениями асов, ванов и неких неведомых божков.
В Северных Землях случилось небывалое: сын короля карликов-двергов при помощи колдовства соблазнил дочь конунга Западных Заливов! Когда от их связи родился ребёнок, его вынесли на скалы умирать, но родичи со стороны отца подобрали его и воспитали при дворе подгорного короля. Когда ему сравнялось четырнадцать, он ушёл из дому, чтобы испытать себя на дороге чайки, стать настоящим викингом и скальдом и вырастить свою судьбу. На родине соплеменников своей матери, в суровой Стране Заливов, он обрёл друзей и врагов, познал и унижение, и славу, попал под покровительство легендарного вождя викингов Арнульфа Седого и под его руководством сделал первые шаги на китовой тропе, как на Севере называют Море.
Хаген Альварсон. Скрипач и фоссегримРодовая сага, народная норвежская сказка, хвэнтези. Что-то в этом духе. Разумеется, перевод с украинского. Особая благодарность Михайлову С. — сам знает за что:))
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.