Волчица и пряности. Том 7. Краски мира 1 - [27]

– Иди… просто иди... встретимся в городе на постоялом дворе…

Его сознание ускользало; он даже не был уверен, достигли ли Ариетты эти его слова. Но, во всяком случае, он хотел, чтобы она продолжала жить. Потому что, – его глаза закрылись, – потому что я так ее люблю.

В нос Клаусу заползал какой-то сладкий запах. Еда? Он не мог сообразить, что это. Он чувствовал, что аромат знакомый… что-то, что ему очень нравилось. Но узнавание все равно не приходило. И это было не единственное, что его тревожило. Где он? Слишком темно, ничего не разглядишь.

Он не мог пошевелиться; казалось, он глубоко под водой. Сладкий запах заползал в самые глубокие уголки сознания; Клаус подумал, что будет счастлив просто вдыхать этот запах всегда. Этот запах…

– Ээ?!

С этим криком он подскочил на месте. Заоглядывался, пытаясь найти, на чем сосредоточить взгляд. Когда наконец нашел, его глаза слезились из-за того, что он так внезапно их открыл.

– Ариетта…

– Д-доброе утро.

Девочка сглотнула. Она сидела в какой-то странной позе, протягивая в его сторону руку.

– Т-тебе лучше?

Он дернулся от боли, когда белая рука девочки дотронулась до его лица. Ариетта отдернула руку, точно прикоснулась к огню, и извинилась со слезами на глазах. Клаус сам дотронулся до своего лица и ощутил, какое оно все распухшее. Да и руки были все изранены.

– Ха-ха-ха… похоже, на мне живого места нет…

Засмеявшись, он оттянул щеку и увидел, что на лице Ариетты появилась улыбка. Потом она хихикнула, но тут же ее смех перешел в плач.

– Э-эй… ну не плачь… пожалуйста?

Клаус нервно обнял ее и погладил по волосам. Его самого удивило, что он сделал это абсолютно не стесняясь, но Ариетта не оттолкнула его. Он был счастлив.

– Я в порядке, видишь?

Он попытался ее утешить, но девочка, хоть и кивнула, продолжала плакать. Он не понимал почему, но у него не было выбора, кроме как ждать. Мальчик воспользовался этой возможностью, чтобы оглядеться. Где он? Откуда-то из-за его спины вливался свет, и повсюду были темные, замшелые стены. Клаус решил, что это пещера; судя по траве внизу, во всяком случае, он находился не в городе. И как раз когда он подивился, что вообще происходит –

– Хмм.

Знакомый голос. Мальчик попытался развернуться на голос, но, поскольку Ариетта по-прежнему была у него в объятиях, он споткнулся и упал.

– Айй!

Он попытался сесть, но не смог выбраться из-под Ариетты. И, если подумать, выбираться из того положения, в каком он сейчас находился, было просто позорно. Ариетта была тяжелее, чем казалась на вид. Клаус лежал на спине и смотрел в потолок. И вдруг он увидел нечто, во что просто не мог поверить. Сверху вниз на него смотрело лицо.

– Хмм… самый счастливый момент в твоей жизни?

– А… ах!

– О? Похоже, твоего счастья хватает, чтобы обнять только одну.

На шутку Хоро ему было наплевать. Он просто выкрикнул от всего сердца:

– Госпожа Хоро!!!

– …Вовсе незачем кричать так громко.

Хоро пожала плечами, но Клаус не обратил внимания.

– Н-но как… это… разве ты не…

– Мертва?

Ее улыбка выглядела всепобеждающей, но Клаус же помнил эти жующие звуки, которые он тогда слышал; у него тогда даже волосы дыбом встали. Несомненно, ее тогда олень загрыз насмерть.

– Хо-хо. В общем…

Хоро отвернулась, и вдруг свет что-то заслонило. Клаус не знал уже, какое выражение лица ему принять. Прямо за спиной Хоро стоял гигантский олень – тот самый, который пытался их убить. Глаза, которые мальчик ранил, сверкали, как обсидиан. Эти огромные глаза взглянули прямо на него и мигнули, точно здороваясь.

– Храбрый… человеческий… ребенок. Я уже… много сотен лет… так не радовался.

После того как зверь выдавил эти слова, его рот странно задвигался. Поняв, что он пытается улыбнуться, Клаус пришел в ярость.

– Т-ты не?!.

Он оттолкнул Ариетту и увидел ее мокрое от слез лицо. Вид у нее был очень виноватый.

– Глупый мальчик. Уж не винишь ли ты ее?

Хоро постучала его по голове, заставив перевести взгляд на себя. Олень отвернулся.

– Эта неожиданная ситуация возникла из-за того, что оленям здесь так скучно, а они так любят лицедейство. Я не могла их остановить.

Хоро сама выглядела чуть раздраженной; впрочем, она тут же улыбнулась. Откуда-то издалека донесся рев. Неужели это все затеяла Хоро? Клаус не мог отогнать от себя подозрения. Гигантский олень атаковал так медленно, но при этом так быстро защищался от его клюки.

Если так, то выражение ужаса на лице Ариетты, когда, казалось, олень вот-вот ее раздавит, вполне могло тоже быть притворным. Клаус взглянул на нее, чувствуя себя преданным. Но все, чего он этим добился, – еще один удар кулачком по голове.

– Ты по-прежнему подозреваешь ее? Ты воистину дурень.

Его голова снова начала раскалываться, но по крайней мере он мог быть уверен, что Ариетта не притворялась. Даже если она понимала, что олень угрожает не всерьез, все равно тогда она вполне могла быть в ужасе. Он бы точно был потрясен на ее месте, даже если бы знал. И кроме того, на ее лице была явственно написана вина.

Все постепенно становилось на свои места. Если Хоро говорила правду, он был единственным, кто дал себя обмануть и лез вон из кожи.

– Хо-хо… ты славно потрудился.