Вокруг света с «Зарей» - [46]

Лодка ткнулась в низкий берег, и мы пошлепали по мелкой воде прямо в башмаках. Разуваться не было резона: вода даже на берегу доходила до щиколотки, а наши башмаки уже давно раскисли и увеличились номера на два. У берега на сваях стояла школа — длинное одноэтажное деревянное строение. Она была закрыта на каникулы. За школьным зданием пустынное футбольное поле и дальше католический собор. Этот собор по виду напоминал Нотр-Дам де Пари. Но он был маленький, обшарпанный и какой-то заброшенный. Две боковые башни фасада давно уже лишились крыши. Лестницы, ведущие в звонницу, погнили и обвалились. Теперь на молебен верующих сзывают не колокола, а деревянные барабаны лали, которые лежат на полу звонницы. В другой башне — склад ржавых труб, какого-то железа и хлама. Внутри собора пахнет ладаном, неяркий свет нескольких свечей едва освещает пустынный зал. Ровные ряды незанятых скамеек. Впереди, у амвона, пять монашек в белых до пят балахонах с белыми капюшонами. Увидев нас, они перестают молиться, с интересом поднимают головы. В открытую боковую дверь заглядывает бродячая собака и, испугавшись полумрака, начинает остервенело лаять. Монашки, как по команде, прыснули, а потом, придав своим лицам благопристойный вид, снова зашептали слова молитвы. Рядом с церковью бетонное сооружение, облепленное разноцветными раковинами, с нишей посередине. В нише гипсовые изваяния святого семейства и горящая лампада. Священника, в прошлом французского инженера по водоснабжению, не оказалось в деревне. Он укатил куда-то в глубь острова устанавливать водопровод. Он вообще, как нам объяснили, непоседа, разъезжает по деревням, занимается бурением скважин, расчисткой водопадов и устройством водопроводов.

Зато вождь деревни оказался дома. Это селение скоро должна посетить королева Елизавета. Мы пришли в деревню как раз в то время, когда там закончилось совещание вождей окрестных фиджийских деревень. Они в последний раз обсудили, как будут обставлены торжества по случаю приезда августейшей особы, кто будет угощать ее кавой, кто преподнесет подарки и скажет речь. Вождь, высокий стройный фиджиец лет тридцати, держался с достоинством и теплотой. Он отлично говорил по-английски в сравнении с другими фиджийцами, которые пользуются так называемым пиджин-инглиш. Он показал нам большую хижину, всю устланную мягкими циновками из листьев пандануса. Ровно через три недели здесь будут принимать королеву. Затем ей покажут остов огромной хижины, стоящей напротив, в которой раньше проводились собрания племен и от которой остались только толстенные опорные столбы. Перед началом строительства такой хижины к самому высокому — главному столбу привязывали пленника, а потом, установив столб, этого пленника расстреливали из луков. Жертвы приносились и по случаю успешного завершения строительства боевых катамаранов. Существовал обычай украшать вход в хижину раковинами огромных тридакн. Каждая раковина означала врага, убитого хозяином дома. Этот обычай украшать хижины сохранился и до настоящего времени, но раковины уже не означают побед главы семейства. Через три недели все это расскажут королеве, чтобы ее величеству было легче сравнивать прошлое с настоящим и чтобы она могла своими глазами увидеть плоды цивилизаторской миссии Великобритании.

На обратном пути Питер сказал:

— У нас здесь много проблем, которые очень трудно решить. Одна из них — занятость населения. Года два назад в Суве началась забастовка. Это было неожиданно. Сначала рабочие требовали увеличения заработной платы, потом волнение переросло в протест против белой администрации. Толпы людей ходили по улицам, переворачивали и сжигали автомобили, принадлежавшие англичанам, били окна в домах. Дней через пять все успокоилось. Зарплату увеличили на пятьдесят процентов. Но это совсем не решает вопроса. У меня есть друг — владелец небольшого магазина. Он платит своим продавщицам по десяти шиллингов в день. Он понимает, что заработок этот нищенский, и согласен увеличить его вдвое. Но тогда придется сократить каждую вторую девушку, иначе он прогорит. Правда, и половина продавщиц справится с работой у прилавка, но уволить одних, чтобы больше получили другие, он не может: уволенные не найдут работы. Это какой-то заколдованный круг. Нельзя платить больше рабочему, потому что он мало производит, а если он будет производить больше, его ждет сокращение, потому что свой внутренний рынок мал, а на внешнем мы не выдержим конкуренции.

Питер помолчал. Чувствовалось, что его по-настоящему волнуют все эти трудности страны.

Проблемы, проблемы… Сплошные неразрешимые проблемы. Они опутали эти маленькие острова такой прочной сетью, что их невозможно будет распутать сразу. Последствия колониализма придется разрешать не одному поколению фиджийцев.

Знакомство с Питером Лэндом и Бобом Иткенсом, этими двумя англичанами, столь непохожими друг на друга, помогло нам многое понять. И не только на островах Фиджи…

* * *

Пили вы когда-нибудь каву? Вы даже не знаете, что это такое? Кава — это напиток народов Океании. На островах Фиджи ее зовут янгоной, в Полинезии — кавой. Может быть, на других островах она называется еще как-нибудь. Но готовят ее везде одинаково — это настой на толченых корнях дикого перца. Я расскажу, как впервые отведал ее.