Вокруг Света 1984 № 01 (2520) - [13]

Когда извлекут готовую жемчужину, раковину можно использовать еще раз. Но второй «урожай» будет меньше и хуже качеством.

Мне удалось поплавать на люггерах — двухмачтовых парусных судах. Они невелики, но очень мореходны, устойчивы на волне. И специально оснащены для проведения водолазных работ с применением современной техники.

В наше время без них не обойтись при сборе раковин. Водолазы-добытчики на люггерах — японцы, большие мастера своего дела. Многие водолазы работают без скафандров, обнаженными, на небольших глубинах. Они передвигаются по дну и тащат за собой воздушный шланг. Сейчас в Австралии семнадцать люггеров. Представляете, сколько штук культивированных жемчужин производят в год? 132 677 жемчужин! Их общий вес составляет 72 527 момми. «Момми» — специальная весовая единица для жемчуга. 3,769 грамма.

Когда-то городок Брум называли «домом люггеров». В 1903 году на него базировались от трехсот до трехсот пятидесяти этих славных парусников-трудяг. Во времена жемчужного бума на побережье Западной Австралии население Брума составило к 1910 году четыре тысячи человек.

Добыча дикого, натурального жемчуга и перламутра, согласитесь, профессия романтическая. Она продолжается в Австралии в наши дни. Однако о ее размахе в прошлом свидетельствуют и напоминают лишь печальные могилы искателей жемчуга в Бруме. Вспомните, что натуральные жемчужины редки. Чтобы найти одну, приходится поднять со дна океана тысячи и тысячи жемчужниц.

Когда я плавал на люггере, мы нашли не так уж много жемчужин. Зато собрали главное, что было нужно,— молодь. Ее рассортировали, разместили в корзинах и опустили в проточную океанскую воду бухты Кури в садках. Этим делом занимаются аборигены с острова Четверга. Они традиционно работают на фермах в бухте Кури, на мысе Левек и на своем острове. В Кури их человек двадцать. Вместе аборигены получают не больше чем пять японцев или белых.

От них я услышал легенду о происхождении раковин-жемчужниц.

В незапамятные времена в красивой бухте на северном побережье Австралии жили люди намага, морские жемчужницы. Много поколений прожили там свою жизнь счастливо и в довольстве. В теплой прозрачной морской воде бухты было много живности, и люди намага никогда не бедствовали, не знали голода и холода. Соседние племена завидовали им. Но намага были доброго нрава и всегда помогали бедствующим, делились с ними едой. За доброту и щедрость намага были щедро вознаграждены: их женщинам была дарована необычайная красота и способность рожать прекрасных дочерей — жемчужины.

Как-то темной ночью соседи-завистники незаметно пробрались на стоянку намага и похитили девушек-жемчужин. И хотя в укрытиях, где спали люди, была кромешная тьма, однако девушки-жемчужины были явственно видимы. Ведь были они белые-пребелые.

А когда взошло солнце, несчастные матери и отцы с ужасом увидели, что все их юные дочери-жемчужины исчезли.

Желая обезопасить себя в будущем, мудрые старейшины решили, что намага должны уйти в воду бухты и жить на морском дне. И еще они решили: чтобы в будущем ничего подобного не могло случиться в их новой жизни, лишь избранные женщины смогут рожать дочерей-жемчужин. И их будет очень трудно отыскать злым людям на дне моря.

Легенда эта типична для австралийских аборигенов. Они обычно объясняют происхождение природных явлений, приметных географических объектов и живых существ. Мифические предки превращаются в рыбу, кенгуру, птицу... и продолжают жизнь в новом обличье, сохраняя при этом свои первоначальные качества. Они разговаривают, мыслят, соблюдают прежние обычаи, продолжают вести традиционный образ жизни. Люди-намага превратили себя в морских жемчужниц и стали жить под водой — по понятиям аборигенов, такое превращение совершенно естественно.

Есть и другие достопримечательности в городке Брум, связанные с жемчугом. Например, памятник Дампиру. На лужайке, поросшей высокой зеленой травой, прямоугольный постамент из белых каменных блоков, уложенных в два ряда — ступенькой — один над другим. На этом каменном основании установлен старинный морской сундуку металлические оковки, прибитые гвоздями, и две скобы с замочными скважинами... На полосе средней оковки выгравированы имя и фамилия — Уильям Дампир, а пониже цифры 1652—1715. Как мы знаем, Дампир не нажил большого богатства в этих жемчужных местах. Как не нажили его и те, чьи могилы стали здешней достопримечательностью...

Б. Кудинов Перт — Мельбурн — Москва

Весла для океана

Мы спускались к реке тенистыми улицами, слушали шелест тополей, ощущали в воздухе привкус дальних таежных гарей, и не верилось, что, в сущности, это прощание с Николаевском-на-Амуре. Уже поставлен в маршрутной книжке штамп: «Лодка МАХ-4, отход на Владивосток 1 августа 1983 г.», на причале собрались провожающие, а мы с Евгением Смургисом молча стоим у обелиска Невельскому... Я думаю о том, что мне здорово повезло: встретил целеустремленного, упорного человека с крепкими руками и завидным хладнокровием. Вспоминаю, что Евгений Смургис один или со спутниками вот уже в тринадцатый раз отправляется в плавание на простой деревянной лодке. Сюда, в устье Амура, он пришел, имея за кормой 29 тысяч километров, пройденных только на веслах по многим рекам и пяти морям. В одном из необычных плаваний на лодке МАХ-4 от Иркутска до Хилка мне довелось испытать ходовые качества гребного судна, удары крутых волн Байкала, греблю и волоки, столь обычные для первых составителей карты «славного моря» в XVIII веке. Еще раз побывать в роли гребца на другом знаменитом маршруте — почему бы и нет? Ведь Смургис упрямо шел к конечной цели своих путешествий — Владивостоку, где его лодке оказана высокая честь стать экспонатом краеведческого музея...