Вокруг Света 1983 № 06 (2513) - [11]

Говоря о шахте, я вспомнил случай, происшедший во втором рейсе ледокола, когда мы осваивали методику погружения водолазов через шахту в зимнее время. На одной из станций в Карском море запланировали спуски через шахту, так как спускаться с борта в битый дрейфующий лед было опасно.

Начали готовиться к спуску. Открыли верхний люк шахты. Опять шуга! Она попадает в шахту на ходу ледокола. Плотная шуга набивается до самого верха, и невозможно через нее ни спустить прибор, ни пролезть человеку. Опыт показал, что единственный способ очистить шахту — это дать в нее по шлангу пар от судового котла. Так и сделали. Вскоре нам сообщили, что шахта свободна и можно погружаться.

Спускаясь на беседке до середины шахты, прошу прекратить спуск. Проверяю работу дыхательного автомата, схожу с беседки. Поднялся вверх, жду, когда мне подадут фотоаппарат, и при этом начинаю ощущать, что сначала мне стало тепло, а затем и жарко. Я даже вспотел, хотя находился без движения. Такого со мной еще не бывало! Наоборот, при спусках под лед в Арктике более привычными были ощущения озноба и холода.

И тут я все понял. Желая сделать все быстрее и лучше, кочегары не только растопили шугу в шахте, но и нагрели в ней воду. Прошу передать по телефону мое «горячее» спасибо друзьям-кочегарам и тороплюсь выйти из шахты, чтобы охладиться в привычной (с температурой около минус двух градусов) воде. Кадачигов шутит по телефону: «Жар костей не ломит! Чудак, грейся!» В тот раз под корпусом ледокола я замерз даже больше обычного, так как влажное от пота шерстяное белье грело плохо.

...Сжатие льдов продержало нас на одном месте почти сутки. За это время мы приняли по фототелеграфу ледовую карту района, и капитан смог выбрать оптимальный курс выхода в зону с меньшей сплоченностью льда. У мыса Желания «Отто Шмидт» вошел в Карское море для проведения гидрологической съемки. В средней и юго-западной частях моря предстояло провести наблюдения почти на семидесяти станциях.

Последние годы в Карском море суда под проводкой ледоколов плавают не только летом, но и зимой, в полярную ночь. И всем судам, даже атомным, необходима при этом информация о ледовой обстановке и прогнозах ее. В частности, данные о термическом состоянии вод моря, которые мы получили в результате съемки, будут использованы при составлении ледового прогноза на осенне-зимний период. С вступлением в строй «Отто Шмидта» эти съемки возможно проводить каждый год и почти на всей акватории моря. Первую такую экспедицию возглавлял З. М. Гудкович, старейший полярник, а ныне руководитель научной программы КАРЭКС, предусматривающей разработку математической модели гидрологических и ледовых процессов в Карском море. Программой предусматривается прогнозирование состояния вод и льдов этого моря.

При планировании схемы расположения точек наблюдения в море и маршрутов между ними учитывается все: и мощность льда на пути, определяющая скорость движения ледоколами запасы топлива и воды, и время окончания рейса, и многое другое. Ледокол, вступая в схватку со льдами, должен, подобно борцу на ковре, правильно рассчитать свои силы. Ведь поблизости нет судов, которые могли бы прийти на помощь. Так, например, в первом рабочем рейсе в условиях начавшейся полярной ночи «Отто Шмидт» был единственным надводным судном во всем Карском море.

Выполнение съемки шло успешно. По плану одна из гидрологических станций широтного разреза располагалась вблизи восточного берега северного острова Новой Земли. Я поднялся в штурманскую рубку, чтобы уточнить условия подводных работ в этой точке.

Знакомясь с картой, обратил внимание на удивительное сочетание названий ряда географических объектов в этом районе. Сами названия, их глубоко логическая последовательность дают возможность и сейчас зримо представить пережитое первооткрывателями.

...Небольшое деревянное суденышко пробирается среди льдов на юг вдоль неизвестного берега Новой Земли. Слева тяжелые арктические льды, грозящие прижать смельчаков к высокому барьеру ледника, от которого со страшным грохотом отламываются огромные айсберги. Порывистый холодный ветер рвет из окоченевших рук мокрую и тяжелую парусину.

И вдруг впереди по курсу — мыс Опасный в окружении пенистых бурунов на подводных скалах. Стал еще уже и без того неширокий проход между берегом и дрейфующим льдом. Но не страх ведет вперед отважных.

Полуостров Сомнений — это на его оконечности находился пройденный мыс. Но что за этим полуостровом? На карте берег обозначен пунктиром. И снова (уже который раз!) — навстречу неизвестности.

Залив Благополучия открылся взору удачливых в этот раз путешественников; он глубок и просторен.

Бухта Укромная — в самом конце залива; высокие берега защищают потрепанное судно от злого северного ветра; здесь можно стать на якорь, починить снасти и паруса...

Такие названия не придумывались. Они рождались из чувств и переживаний простых и сильных людей в их борьбе с суровой северной природой. В те времена стихия часто была сильнее, и это тоже находило отражение в географических названиях.