Вокруг Света 1983 № 06 (2513) - [12]

Современные корабли, оснащенные новейшей навигационной техникой и располагающие точными картами, плавают ныне здесь без всякого опасения. Но разве может сравниться такое благополучие с нелегкой, но счастливой судьбой первопроходцев?

Съемку закончили в конце августа и вышли в Баренцево море. Рейс подходил к концу. В каютах стучат пишущие машинки — полным ходом идет составление научно-технического отчета о выполненных в рейсе работах. Наша группа подводников готовится к отъезду в Ленинград.

Так получилось, что окончание рейса совпало со второй годовщиной подъема на ледоколе Государственного флага СССР. Экипаж и экспедиционный состав могут гордиться сделанным за эти два года. Выполнено восемь научных рейсов. Пройдено более шестидесяти тысяч миль, из них треть во льдах. Наблюдения выполнены на двух тысячах гидрологических станций. На многосуточных станциях ледокол продрейфовал вместе со льдом более шестисот миль. Собраны уникальные научные материалы о природе ранее мало исследованных районов морей западной Арктики.

«Отто Шмидт» знают в портах Норвегии, Исландии, Дании. Множатся экспонаты судового музея. В одном из документов Владимир Оттович Шмидт, присутствовавший при спуске ледокола, вспоминал, что Отто Юльевич мечтал о том времени, когда исследования в Арктике будут проводиться не с «попутных», а со специально построенных и оборудованных судов. Научно-исследовательский ледокол, носящий имя большого ученого,— это воплощение его мечты.

Льды кончились, и «Отто Шмидт» вышел на чистую воду, встречая крутую волну. Ветер в снастях не просто поет — гудит. Ледокол медленно раскачивается с носа на корму. От удара носовой части о волну вздымается стена брызг, достигающая ходового мостика. Вода белой пеной лезет через якорные клюзы на палубу. Поднятый занавес вспененной воды в ярких лучах низкого осеннего солнца становится ярко-белым. После каждой такой вспышки, освещающей через носовые иллюминаторы кают-компанию, водяная стена с шумом обрушивается на носовую надстройку. Арктическая вахта  «Отто Шмидта» продолжается.

Баренцево море — Карское море Владимир Грищенко, кандидат географических наук Фото автора

В горах высокого Алая

Е сть еще не покоренные вершины... Эта мысль не дает покоя, гонит в дорогу. В составе нашей экспедиции шесть человек — инженеры, студенты, физики — люди разных профессий, но давно и хорошо знающие, что такое горы. Маршрут проходит вдоль Алайского хребта Памиро-Алайской горной системы, по территориям Узбекистана и Киргизии, в непосредственной близости от высотного полюса нашей страны.

Первые сведения о первопроходцах этого района относятся к началу нашего тысячелетия, когда вдоль Алайского хребта пролегал участок Великого шелкового пути, описанный еще Марко Поло — венецианским купцом-путешественником XIII века, но горы Высокого Алая считались в те времена недоступными для человека. Начало их исследованию положил известный русский путешественник и ученый А. П. Федченко. Сейчас уже все вершины и ледники этого района нанесены на карту, в ранее недоступных местах установлены гидрометеорологические и гляциологические станции. Однако еще остаются непройденными многие горные хребты.

...Позади остались первые перевалы. Мы подошли к одному из самых больших глетчеров Высокого Алая — леднику Абрамова. Задача, стоящая перед нашей экспедицией, — обследовать горный узел между вершиной Айдарбек и ледником Абрамова. Руководствуясь Атласом ледников СССР, мы наметили маршрут по леднику Шульца на хребет Текелик, с тем чтобы потом найти возможный выход на ледник Абрамова.

Сгибаясь под тяжестью рюкзаков, медленно набираем высоту. Безмолвие нарушает только хруст ледяных кристаллов под зубьями кошек и непривычно громкое в этой тишине учащенное дыхание — высота уже более 4 тысяч метров. Все сильнее ощущается нехватка кислорода. Пройден зияющий черными провалами трещин ледопад. Ледник, минуя еле заметную точку перегиба, плавно течет на юг в долину реки Текелик.

Мы исследовали боковой отрог хребта Текелик, нашли перевал на ледник Абрамова. Но «живые» скалы помешали надежно организовать страховку. Это очень неприятное состояние неуверенности, нет ничего губительнее его, когда ты не можешь положиться ни на одну зацепку, ни на одну скальную полочку — скалы, внешне надежные и крепкие, на самом деле сильно разрушены и в любой момент могут подвести...

Ищем новый перевал. Неожиданно наползают облака. Сидим в «молоке» на остром скальном гребне и строим предположения о перспективах спуска. Наконец, в разрывах облаков удается просмотреть вариант спуска с седловины по крутому снежному кулуару, и мы устремляемся вниз. Как только ушли облака, перед нами открылась великолепная панорама: в обрамлении горных пиков серебрился на ярком солнце величественный ледник Абрамова. В такие минуты забываешь, что штормовка промокла насквозь, а в вибрамах хлюпает вода, что ноги набухли от усталости и немеют плечи под лямками рюкзака...

И вот последний перевал. Второй день нас преследует непогода, валит снег, дует сильный порывистый ветер, и не верится, что в конце дня мы спустимся из зимы в лето — в долину реки Джилису. Там нас ожидала награда за все невзгоды — горячие родоновые и сероводородные ванны, заботливо выложенные из камней местными жителями. Это воспринимается как чудо, ведь несколько часов назад мы не знали, куда деться от снега и ветра, и постоянно разогревали замерзающие пальцы рук и ног.