Вокруг Света 1973 № 12 (2399) - [12]

К середине второго дня пути справа и слева от дороги исчезли холмы, пропали мелкие деревья, цепляющиеся среди камней. Машина, часто теряя управление, начинает «плыть» по песку. Это первый признак близости пустынь Кайсут, Короли и Чалби, окружающих с востока и севера Марсабит — прибежище племен боран и рендилле.

Дорог через эту идеально гладкую песчаную равнину нет. Поверхность песка, нарушенная хоть раз, делается почти непроходимой в течение нескольких лет, пока не выпадет дождь и вновь не выровняет поверхность. Поэтому каждый водитель пытается ехать не по колее, вырытой машиной его предшественника, а чуть поодаль, параллельно ей. Так возникают расширяющиеся из года в год, от одного дождя до другого, «автострады» шириной по нескольку километров. Вдали над идеально плоскими песчаными просторами висят миражи: причудливые очертания горных склонов, покрытых лесом, или колышущиеся воздушные озера. По ним, словно древние ладьи, плывут абсолютно реальные верблюды. Кочевники вьючат на них свои шатры и длинные палки-подпорки, на которые крепят свои жилища. Эти три шеста, торчащие над вереницами верблюдов, и правда придают им вид кораблей, опустивших в штиль паруса.

Верблюды — это уже не миражи. Выстроившись в длинную стройную цепочку — хвост впереди идущего верблюда связан с уздечкой идущего сзади, — медленно и торжественно шествуют они по пустыне. Впереди рядом с верблюдом-вожаком столь же торжественно шествует женщина. Именно «шествует», потому что женщины в этих краях не ходят обычной поступью.

Это караван рендилле. Узнать это не трудно, потому что в Восточной Африке, а может быть, и во всем мире только женщины рендилле сооружают себе такую величественную прическу. Она напоминает огромный петушиный гребень, который начинается на затылке, пересекает по центру голову и оканчивается, слегка нависая, надо лбом. Основой этого странного сооружения служит глина и охра, однако сверху его нередко прикрывают собственными волосами. Такой гребень носят все женщины рендилле со дня рождения первого сына. Его убирают лишь после того, как сын пройдет обряд инициации, или в случае смерти мужа. Тогда женщина начинает заплетать свои волосы в многочисленные тонкие косички, собираемые сзади в пучок.

Пелена пыли скрывает от меня плывущий по пустыне караван.

Потом в клубах пыли начало показываться голубое небо, по дну машины заколотили первые камешки, замелькали деревца акаций. Выбравшись на каменистую дорогу, грузовик остановился. Дорога вела вверх, в глубь горного массива Марсабит.

Марсабитский Вавилон

Первым европейцем, издали увидевшим зеленые горы массива Марсабит, был венгр Телеки. А первым поднялся по его склонам в 1894 году англичанин Артур Ньюман, положивший начало массовой бойне слонов в лесах этого вулканического массива. Один Ньюман увез отсюда больше двухсот бивней.

Однако и после открытия Марса бита европейцы очень редко появлялись здесь. В начале века требовалось три месяца для того, чтобы из Найроби или с побережья добраться до этих мест. Европейцев, рискнувших пройти через земли воинственных рендилле и боран, обычно сопровождали тридцать-пятьдесят вооруженных аскари, туземных солдат. В двадцатых годах была учреждена «почтовая связь» Марсабита и селений, лежащих у эфиопской границы, с Найроби. Четыре-пять недель тратили почтовые ослы и верблюды, чтобы доставить корреспонденцию в столицу. Дважды в месяц почтовый караван проходил по узкой тропе, которую потом расширили и превратили в дорогу, обозначенную на кенийских картах как «труднодоступная». Однако мало кто отваживался по ней ехать, редко кто из европейцев проникал в мрачные леса Марсабита.

Никто не знает, кто жил в этих горах раньше, да и жил ли кто-нибудь вообще. Предания рендилле гласят, что примерно пять поколений назад их предки, молодые отважные воины, потерпев поражение от могущественных галла на своей прародине, в Сомали, переселились в Кению. Их путь лежал по побережью реки Тана и далее на запад, вдоль подножия священной снегоголовой горы Кения, через земли народа меру — мирных лесных земледельцев банту. Воины-пришельцы отбили у них жен и увели их дальше, к подножиям «Гор бабочек». Здесь женщины родили первых детей, первых рендилле, отцами которых были сомалийцы, а матерями — меру. От тех, еще совсем недалеких времен — это было около полутораста лет назад, — не успевших стереться в памяти народной, в языке кушитов-рендилле осталось немало слов языка банту. Так, свои короткие широкие копья, напоминающие скорее оружие лесного охотника, чем жителя открытых пространств, и рендилле, и боран до сих пор называют «меру». Тесное соседство с аборигенами — самбуру заставило новоселов — рендилле перенять многое из обычаев и традиций этого нилотского народа, вытеснивших из сознания рендилле мусульманские обряды.

Боран появились у подножия Марсабита еще позже — в самом начале этого века, и тоже еще не привыкли к жизни в лесу. Они пришли с севера, из Эфиопии, принеся с собой воинственные нравы и языческие обычаи своей родины — Сидамо и Харара. Их появление на уже обжитых рендилле равнинах со скудными пастбищами и малочисленными водоемами сопровождалось ожесточенными племенными схватками. Воины боран, появившиеся из Эфиопии на конях и получавшие от купцов амхарцев и арабов огнестрельное оружие, как правило, оказывались сильнее рендилле. Они оттеснили рендилле на запад, к землям их союзников самбуру, а сами заняли лежащие к востоку песчаные земли. Так уже в наше время сформировалась граница между рендилле и боран, проходящая сегодня почти по строящейся «великой северной дороге».