Воинская культура Японии: боевые искусства, мифы и история - [15]

Шрифт
Интервал

— пару палочек, используемых в синтоистских обрядах[188].

Результатом обретения божественного откровения или видения является получение от божества или духа способностей, обретение мастерства, магической защиты и духовной силы.

В японской традиции мастера боевых искусств, получившие божественное видение, становились основателями собственных школ. Знание, переданное богами, на практике проявляет себя в различныхката(формализованных комплексах), составляющихрюги(канон школы)[189]. Использование такого боевого искусства уже дает воину преимущество, так как оно является «божественным». Помимо этого акт обретения видения знаменует собой переход воина на новый уровень мастерства и духовного развития, когда его накопленный опыт через измененное состояние сознания преобразуется в качественное изменение техники. Во многих историях подчеркивалось, что воин достигает душевного равновесия и понимания, что истинная цель боевого искусства не убийство, а поддержание и сохранение мира.

Существование шаманских практик в XI—XII веках подтверждают и японские художественные повести и дневники. В «Повести о Сагоромо» богиня Аматэрасу вещает устами жрицы Исэ, Оэ Масафуса (1041—1111) описывал полевые игры, которые длились подряд несколько дней и ночей: «Все жители столицы были подобны сумасшедшим. Возможно, это влияние душ, одержимых лисицами»[190]. В «Записках правого министра Нака-но микадо» Фудзивара Мунэтада (1062—1141) писал: «Пляски были похожи на встречу духов в храме Гион, огромные толпы выполняли полевые игры, и остановить их было невозможно»[191]. Эти описания свидетельствуют о практике массового вхождения в транс.

Анализ мифов и легенд Японии позволяет выявить характерные образы, сложившиеся под влиянием шаманской воинской традиции. Одним из таких образов является тэнгу. Образтэнгускладывался под влиянием древних культов и традиций, содержащих в себе элементы шаманизма. Вакабаяси Харуко выделила пять типовтэнгуна основе анализа произведения «Семь свитков тэнгу» XIII века, образующих своеобразную иерархию[192]. Все они являются птицеподобными людьми с разной степенью выраженности птичьих черт: от наличия клюва, перьев и крыльев до наличия только птицеподобных глаз. Вакабаяси продемонстрировала эволюцию образатэнгув японской литературе от духа местных верований к проявлениютэнгув качестве буддистского злого духа[193]. Считается, что первым произведением, в которомтэнгуизображены птицеподобными, является «Кондзяку моноготари» («Стародавние повести») начала XII века. Сами тэнгу упоминаются и в более ранних источниках. На самом деле для настоящего исследования не так важно, считались ли тэнгу всегда птицеподобными, или данный образ был на них перенесён буддистскими проповедниками. Возможно, буддисты специально ассоциировали местные верования в злой духтэнгус образом одетого подобно птице человека, стремясь тем самым отвратить население от существовавших шаманских культов, например связанных с вороном Ятагарасу. Как бы там ни было, в образетэнгусовершенно отчётливо проявляют себя черты, характерные для шаманской традиции. И именно этот образ был воспринят школами боевых искусств, которые сделали тэнгу элементами своей мифологии, а также героями своих технических и стратегических наставлений.


Рисунок 2. Фотография маски средневекового японского воина в виде лица тэнгу. Выставка «Самураи. Art of war. — Самураи. 47 ронинов» в Москве


Тэнгудословно означает «небесные собаки» или «небесные лисицы». В японских легендахтэнгуживут в горах, могут становиться невидимыми, летать по небу и владеют магией. Изображаютсятэнгув виде человекообразного существа с телом человека, крыльями, клювом, представляясь наполовину человеком, наполовину вороном. Другой вариант изображаеттэнгукак человека с красным лицом и очень длинным носом, иногда у него за спиной крылья. Изображениятэнгув виде человекообразного существа с головой птицы и крыльями объяснимы с точки зрения шаманских практик и ритуалов. В шаманской традиции многих народов принято наряжаться животными, в особенности птицами, такие ритуалы обычно сопровождаются шаманскими плясками и пением.

В традиции многих народов мира есть верования, согласно которым предком человека являются животные или растения. Система особых связей с растением или животным — предком, отражающая первоначальный анимизм, известна как тотемизм. Среди тотемов разных народов присутствует и ворон. Известный этнограф Р. Итс описывал это так: «Ворон выглядит умной птицей, способной иногда повторять человеческую речь. „Так может, он, ворон наш предок?“ — подумали индейцы-тлинкиты северо-западных районов Северной Америки и сделали ворона своим предком»[194].

Североамериканские индейцы в своих ритуалах наряжались в костюмы животных-тотемов, в книге Р. Итса можно увидеть иллюстрацию вождя калифорнийских индейцев в костюме тотема Ворона[195]. В мифологии и фольклоре палеоазиатов Чукотки и Камчатки ворон выступает в роли демиурга, культурного героя, первопредка. В Древнем Китае ворон выступал в качестве солярного символа. В японской мифологии существует ворон Ятагарасу — «ворон величиной в восемь


Рекомендуем почитать
Британские интеллектуалы эпохи Просвещения

Кто такие интеллектуалы эпохи Просвещения? Какую роль они сыграли в создании концепции широко распространенной в современном мире, включая Россию, либеральной модели демократии? Какое участие принимали в политической борьбе партий тори и вигов? Почему в своих трудах они обличали коррупцию высокопоставленных чиновников и парламентариев, их некомпетентность и злоупотребление служебным положением, несовершенство избирательной системы? Какие реформы предлагали для оздоровления британского общества? Обо всем этом читатель узнает из серии очерков, посвященных жизни и творчеству литераторов XVIII века Д.


Средневековый мир воображаемого

Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.


Польская хонтология. Вещи и люди в годы переходного периода

Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.


Уклоны, загибы и задвиги в русском движении

Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.


Топологическая проблематизация связи субъекта и аффекта в русской литературе

Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .


Ванджина и икона: искусство аборигенов Австралии и русская иконопись

Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.