Воды текут, берега остаются - [29]

Глава II НОВЫЕ ДРУЗЬЯ

В давние времена Нартас окружали дикие, непроходимые леса, в которых водилось множество мелкого и крупного зверя.

Но шло время, человек теснил дикую природу, на месте вырубленных лесов распахивал поля, по берегам рек строил деревни. Лишь Нартасский лес оставался нетронутым. Дикими эти места пребывали до тех самых пор, покуда отставной полковник Сретенский не облюбовал для постройки своего дома берег красавицы Нольки. После смерти полковника его имение перешло к купчихе Бочаровой, а уж она разрешила купцу Батурину поставить на своей земле винный завод. Вокруг завода быстро вырос поселок, лес вокруг него повырубили.

В 1893 году Уржумская земская управа открыла в бывшем помещичьем имении начальную сельскохозяйственную школу. Слава этого учебного заведения гремела по всей округе, желающих учиться в ней было много, поэтому Васли Мосолову удалось поступить в Нартасскую школу лишь в качестве своекоштного ученика. В деревне таких учеников называли «своекашник», имея в виду, что они должны питаться и вообще содержать себя за собственный счет.

Свою учебу Васли оплачивает тем, что работает на принадлежащей школе мельнице. Казеннокоштные ученики живут в общежитии, едят в общей столовой. Васли живет на мельнице. Отличается он от пансионеров и внешним видом: на всех форменные куртки и шапки, одинаковые рубашки и брюки, он же ходит в своей одежде, в той, что справили ему дома, отправляя на учебу в Нартас.

Васли нравится в Нартасе; нравится учиться, и в работу на мельнице он втянулся. Одно плохо: скучает без друга Мичи Митрохина. Но мало-помалу у него появились новые друзья — Ваня Мелентьев и Яша Гужавин.

На первом уроке вдруг открылась дверь, и в класс вошел сопровождаемый надзирателем директор школы Баудер.

— Иван Мелентьев! — сердито сдвинув брови, выкрикнул он.

С задней парты поднялся высокий худощавый парень. На узком бледном лице ярко светились глубоко запавшие глаза.

— Я, — глухо произнес парень.

— Почему не был сегодня на утренней молитве? — строго спросил Баудер.

Иван откашлялся и ответил:

— Господин директор, во всем виноват Буян. Он мне под утро приснился. Будто стоит он у себя на конюшне, на лбу у него рога растут — длинные-длинные. Конь чует эти рога у себя на лбу и храпит от страха. Так мне его жалко сделалось, что я проснулся и побежал на конюшню посмотреть, все ли там в порядке.

— Перестань сказки рассказывать! — оборвал его директор.

Надзиратель, заметив на губах парня промелькнувшую улыбку, злорадно сказал:

— Глядите, Владимир Федорович, он еще и улыбается. Врет он все!

— Сам вижу, что врет, Потап Силыч, — отозвался Баудер и снова обратился к Мелентьеву: — Чему ты улыбаешься, хотел бы я знать?

— Сон свой вспоминаю. Надо же такому присниться! Так мне стало Буяна жалко, так жалко… Я и пошел его посмотреть.

— Ну, хватит! — снова перебил парня директор. — То, что ты заботишься о школьной лошади, похвально. Но пропускать под каким бы то ни было предлогом утреннюю молитву непозволительно. Чтобы больше этого не было!

Когда за директором и надзирателем закрылась классная дверь, все облегченно вздохнули, в том числе и учитель, Гавриил Васильевич Малыгин.

— Мне тоже один чудной сон вспомнился, — с улыбкой сказал учитель. — Мальчишкой я был, поехал с друзьями в ночное. Долго сидели у костра, потом прилегли с товарищем на травку и задремали. И вот приснилось мне, будто на нас напали волки. Я вскочил на коня, вцепился в уздечку, дергаю изо всех сил, а конь как завизжит! Я проснулся. Гляжу, в руках не уздечка, оказывается, я захватил волосы моего приятеля и дергаю.

Класс расхохотался.

— Ну, теперь начнем урок, — сказал Гавриил Васильевич. — О географии нашей Вятской губернии расскажет нам Гужавин.

Яша Гужавин вышел к доске.

На перемене Васли и Яша подошли к Ислентьеву.

— Ваня, ты правда ходил утром на конюшню? — спросил Яша.

— Ходил.

— Неужели поверил сну? — удивился Васли.

Ваня рассмеялся:

— И ты бы поверил, если бы заставили тебя петь молитвы каждое утро и каждый вечер! Что я им, соловей, что ли?

— Значит, выдумал про сон?

— Маленько приукрасил. Тебе хорошо, ты не живешь в общежитии. А у нас за каждым нашим шагом Потап Силыч следит. Недаром он раньше был урядником, у него все замашки полицейские. Он не только за учениками надзирает, он и за учителями шпионит. — Ислентьев помолчал и добавил: — Еще хочу тебя предупредить: опасайся Ивана Скворцова, он бегает к Потапу Силычу наушничать.

— Будем держаться друг друга, тогда нам никакой Скворцов не страшен, — сказал Яша.

Глава III МЕЛЬНИЦА

Едва закончатся уроки, Васли спешит на мельницу. Наскоро перекусив, идет в мельничный амбар узнать, не будет ли каких приказаний от мельника. Но мельник не неволит мальчишку работой. Васли по собственному почину берет метлу, метет верхний амбар, потом нижний, потом двор.

— Молодец, Василек! — хвалит его мельник.

Мельник Матвей — местный мариец, из Лопъяла. Когда-то окончил двухклассную школу, год проучился в Вятском реальном техническом училище, был исключен за «бунт», какое-то время работал механиком на винном заводе в Нартасе; когда тот закрыли, не захотел никуда уезжать, стал работать мельником, да так и работает уже больше десяти лет. Матвей — румяный, черноглазый, богатырского сложения мужчина лет тридцати с небольшим. Когда его спрашивают, почему он до сих пор не женат, он отвечает, сверкнув ослепительно белыми зубами: