Во времена Николая III - [61]

Шрифт
Интервал

– Связано ли с каким событием выпадение волос на голове у вашего отца?– спросил Михаил.

– Волосы выпали у отца в молодости,  без видимой причины,  почти в один миг. В тридцать лет я забеспокоился, что могут сработать гены и стал в чрезвычайных количествах употреблять хну во время мытья головы. Последующие годы показали, что мои опасения  беспочвенны. Использование хны, в дальнейшем, стало скорее привычкой, чем необходимостью. – Во всяком случае, компании по производству хны могут использовать вас в рекламных роликах как индивидуума, дожившего до седых волос и сохранившего великолепную шевелюру, благодаря их стараниям.

– Они здесь не причём,– серьёзно ответил Семён Михайлович.– Впрочем, для них это не существенно. Им важнее крутящееся колесо по производству продукта и получаемая выгода.

– Вы когда-нибудь фотографировались в будёновке? – перешёл Михаил к детальному рассмотрению второй  фотографии

– Я?! Никогда!

– А я надевал будёновку в молодости. Она мне к лицу.

   Недавно Михаил увидел буденовку на  глянцевой обложке журнала на голове Гайдара. Определённый подтекст перемен во взглядах на жизнь был налицо. В будёновках, предназначенных изначально для мальчишей, стали появляться «кибальчиши», что напоминало о возвращении смутного времени в России. При словах «смутное время» подумалось, когда оно в России не было смутным, и стало интересным, как воспринималась будёновка во времена её создания.

– Каков смысл создания буденовки? – спросил Михаил.

– Если внимательно рассмотреть головной убор, то в нём легко увидеть рыцарский шлём. Немудрено, что он вдохновлял полки на ратные подвиги, хотя, выполненный из ткани, не мог защитить голову  от пуль и сабель. Стальной шлём лапотной России был не по карману. В модной будёновке папа запечатлён на фотографии, сделанной в Военной Академии имени Фрунзе, где он заведовал кафедрами тактики и иностранных языков.

– Сколько он знал языков?

– Около двадцати. Когда владеешь несколькими языками, освоить новый иностранный язык не представляет трудностей. В совершенстве зная английский, французский и немецкий языки, я  понимаю суть статей, напечатанных в австрийских, голландских  или бельгийских газетах и журналах. Однако, ни знание иностранных языков, ни эрудиция, ни работа по воспитанию командиров Красной Армии не помогли ему уцелеть в тридцать восьмом году, как и многим преподавателям Военной Академии. Первые неудачные бои  Отечественной войны и отступление по всему фронту вплоть до Москвы, сейчас объясняют обезглавливанием высшего командного состава. Через четверть века правительство признало свои действия недоразумением, но погибших не вернуть. После реабилитации напрасно  расстрелянных, с меня сняли клеймо сына врага народа, но…

– Я слышал об ужасной трагедии, названной впоследствии ошибкой. Меня удивляет иное. Неужели  так просто объявить маршалов и генералов шпионами? Ведь любые действия основываются на фактах и должны иметь какие-то контуры, на которые следует ориентироваться и опираться.

– При желании многое объясняется. Акция великолепно спланирована и с блеском осуществлена немецкой разведкой. Дезинформацию, в виде случайно оставленных секретных документов, вначале подбросили чешской контрразведке, которая, оказывая медвежью услугу, под строжайшим секретом передала ложную информацию дружественной Москве, где царила шпиономания. Никто не собирался проверять подлинность полученных сообщений. В Кремле, обозвав дело великим достижением, как шулеры в цирке, вытащили из-под полы списки шпионов-генералов. В стране, где рубят с плеча, вмиг полетели ни в чём неповинные головы. Рубка голов практиковалась и ранее. Когда Деникин шёл на Москву, он тоже обнародовал список предателей, которых собирался повесить на фонарных столбах. В том списке мой отец числился восемнадцатым. Первым шёл дед.

– Отголоски наступления Деникина на Москву, пусть в шуточной форме,  сохранились в умах его сподвижников. Мне довелось на вечеринке слышать произнесенный с офицерской удалью тост тех времен:

– Господа офицеры, Ростов взят, Одесса пала, идем на Москву!

– Деникин взял Киев, но не дошёл до Москвы. Опубликованный список военспецов, которых он собирался повесить, сыграл с ним злую шутку. Он не помог ему, а наоборот, навредил. У военных стратегов из бывших генералов, которых собирались повесить, появилась личная мотивация остановить продвижение Деникина. То, что не успел сделать он, сделали позже его противники. Спустя годы мой отец, как враг народа, был расстрелян. То, что не успел сделать один, сделали  другие. Не одни, так другие. Через двадцать лет с него сняли позорное клеймо, но это случилось только через двадцать лет…

    В рассуждении  Семы отсутствовали понятия: свои, наши, враги. Не важно, что в будущем произошла переоценка ценностей, продолжающаяся  и по сей день. Сейчас можно говорить, что угодно.Певцы распевают белогвардейские песни, знаменитые кинорежиссеры, воспевающие в былые времена знамена революции, став перебежчиками, по иному изображают события и показывают совершенно другие киношедевры, а коньюктурщики из художников, в зависимости от того, чья приходит власть, рисуют новые красочные картины.


Еще от автора Борис Юрьев
Рижский бальзам на русскую душу

Латвия получает независимость во время пребывания четы Петровых в Тайланде, где тоже происходит переворот, отличный от российского. Туристическая группа непредвиденно задерживается на острове на ночь, а их катер терпит крушение. Урок никого не учит и произносится тост «Живое – живым!» В Латвии Михаил Петров объясняет аисту, что иногда не понимает людей, а не то чтобы птичий язык. На золотых песках Болгарии чета встречает старушку – богиню любви, которая благословляет пару…


Рекомендуем почитать
В дебрях Атласа

Иностранный легион. Здесь рискуют жизнью в колониальном аду лихие парни, которым в сущности, нечего терять. Африка, Азия, джунгли, пустыни — куда только не забрасывает судьба этих блудных сыновей Франции… Кто-то погнался за большими деньгами. Кто-то мечтал о дальних странах и увлекательных приключениях. Кто-то просто скрылся под белой военной формой от закона. Но под палящим солнцем Алжира нет ни правых, ни виноватых, ни людей чести, ни подлецов. И еще там нет трусов — потому что трусы просто не выживают среди бесчисленных опасностей, из которых состоит обычная жизнь легионеров…


Осколки Сампо

Древние времена Карелии и Суоми. Здесь быль переплетается с небылью, владения людей соседствуют с владениями богов и духов. Здесь чародеи и прорицатели живут среди простого люда, взирает с небес Громовержец Укко, грозит вечной ночью Хозяин Зимы. Где-то на просторах от Ингрии до Лапландии вращается Пёстрая крышка – таинственное Сампо, источник счастья и богатства своих обладателей. Здесь создали легенды «Калевалы» – или, может быть, сложили в руны отголоски былого? Главный герой – карельский сказитель Антеро – вместе со своим племянником Тойво отправляется в путь, чтобы разгадать загадку Сампо.


Четыре фрейлины двора Людовика XIV

Действие этого увлекательного исторического романа происходит во Франции времён правления Людовика ХIV. Страна охвачена эпидемией отравительства, которая проникла на самые верхние этажи власти. В преступлениях оказываются замешанными и королевские фрейлины. Их кавалерам приходится предпринять самостоятельное расследование, чтобы отстоять честь и достоинство своих возлюбленных и не допустить их гибели. Однако против юных красавиц ополчились совсем нешуточные силы, противостоять которым в одиночку невозможно.


Бактриана

Лорд Пальмур, аристократ-востоковед и по совместительству агент британской разведки, становится первым европейцем, проникшим в таинственный Кафиристан — горную страну, созданную потомками древних бактриан. В небольшом и не переиздававшемся с 1928 г. романе советского писателя и дипломата Н. Равича экзотика, эротика и фантастический вымысел сочетаются с «Большой игрой» в Центральной Азии и описаниями войны в Бухаре.


Одураченные

Рассказ “Одураченные” (The Dupes) был опубликован Рафаэлем Сабатини (1875–1950) в лондонском ежемесячном журнале “Ладгейт” (The Ludgate) в январе 1900 года. Действие происходит во Франции при короле Людовике XIII.


Фрегаты идут на абордаж

Середина XVII века. В вольном ганзейском городе Гамбурге освободилось место старейшины гильдии капитанов и шкиперов. Его занимает молодой капитан Берент Карфангер; отныне ему полагается защищать интересы отважных гамбургских мореходов, благодаря которым вольный город выдвинулся в число богатейших в империи. Между тем, события недавно отгремевшей морской войны между Англией и Голландией показали, что успешное мореплавание возможно лишь при поддержке могучего государства. У капитана Карфангера зарождаются идеи, как еще больше прославить и укрепить родной город, а вместе с ним и всю империю.