Во главе действующего флота - [11]

.

Александром Николаевичем была предложена и обоснована структура проектируемого органа управления и разработаны состав и функциональное предназначение стратегического и мобилизационного отделов. В первом предполагалось образовать четыре отделения: оперативное, иностранной и русской статистики, архивно-историческое и особое разведочное бюро; во втором — отделения личного состава и материальных средств. В распоряжение начальника штаба в чине вице- или контр-адмирала предлагалось передать десять штаб-офицеров, 30 обер-офицеров и необходимый вспомогательный персонал[105].

Вместе с тем А. Н. Щеглов, утрируя идею децентрализации управления морскими силами, призывал подчинить начальника Морского генерального штаба непосредственно императору, предоставив ему независимость от морского министра. Вероятно, это обстоятельство вызвало настороженное отношение к проекту А. Н. Щеглова со стороны руководителя министерства вице-адмирала А. А. Бирилева, который был поддержан в этом многоопытным 3. П. Рожественским. В отзыве на записку своего бывшего подчиненного в феврале 1906 г. адмирал в целом одобрил проект, но отверг идею о разделении морских сил на три независимые составляющие: генеральный штаб, который «думает», плавающий флот, который «действует», и министерство, которое «обслуживает». Независимость, по 3. П. Рожественскому, нужна начальнику штаба лишь тогда, когда министром является гражданский политик от партии парламентского большинства. Отметив, что «заслуга составителя проекта заключается в весьма талантливом приспособлении… к морской обстановке деталей по организации оперативной работы в Главном штабе Сухопутного Ведомства»[106], 3. П. Рожественский в целом поддержал идею А. Н. Щеглова[107].

Обсуждение проекта создания Морского генерального штаба на разных уровнях, сопровождаемое изощренными аппаратными играми[108], продолжалось около четырех месяцев — до 22 апреля (5 мая) 1906 г., когда на совещании в Морском министерстве при участии 14 адмиралов, 11 штаб- и двух обер-офицеров было принято окончательное решение приступить к формированию штаба немедленно, а его функции и штат определить в течение месяца. 24 апреля (7 мая) Николай II утвердил журнал совещания в Морском министерстве и подписал рескрипт на имя А. А. Бирилева (приложение 2). В тот же день высочайшим приказом по флоту и морскому ведомству № 193 исправляющим должность начальника Управления морского генерального штаба был назначен командир крейсера «Громобой» капитан 1 ранга Л. А. Брусилов[109], заведовавший в 1902–1904 гг. стратегической частью Главного морского штаба.

Из-за нелепой ошибки, допущенной графом А. Ф. Гейденом «по недомыслию», высочайший рескрипт вместо генмора предписывал создать Управление морского генерального штаба. Поэтому А. А. Бирилеву и Л. А. Брусилову пришлось обращаться с просьбой «всемилостивейшее исправить ошибку», и 5 (18) июня 1906 г. Николай II подписал указ о переименовании «вновь образованного в составе Морского министерства учреждения» (приложение 3). Одновременно был высочайше утвержден «Наказ Морскому генеральному штабу», объявленный указом Правительствующего Сената от 5 (18) июля № 6867 и приказом по флоту и морскому ведомству от 29 июня (12 июля) 1906 г. № 206[110] (приложение 4).

Л. А. Брусилов

При анализе директивных документов, определяющих функции и структуру Морского генерального штаба (приложение 5), обратим внимание на то, что вместе со «стратегической частью» из Главного морского штаба выделялась и «связанная с ней организационная часть мобилизации флота». Мобилизационные функции, таким образом, были разделены между двумя самостоятельными учреждениями Морского министерства — генеральным и главным штабами, однако четкой грани между предназначением этих органов проведено не было[111]. Такое функциональное наполнение подразделений морведа, как показал опыт, не способствовало повышению мобилизационной готовности сил флота. Забегая вперед, отметим, что проект передачи всего «мобилизационного дела» в ведение Морского генерального штаба, обсуждавшийся в 1910–1911 гг. не нашел поддержки со стороны начальника генмора вице-адмирала А. А. Эбергарда. Последний полагал, что распорядительные функции по мобилизации не должны отягощать орган стратегического управления[112].

А. А. Эбергард

Первый временный штат Морского генерального штаба оказался сокращенным (по сравнению с проектом А. Н. Щеглова) на две трети и состоял из контр-адмирала[113], шести штаб- и восьми обер-офицеров. Офицерский состав штаба был представлен, без преувеличения, цветом русской «молодой школы»: помощником начальника штаба был назначен капитан 2 ранга А. В. Шталь, начальниками 1-го (Балтийского), 2-го (Черноморского) и 3-го (Тихоокеанского) оперативных отделений — лейтенант А. Н. Щеглов, капитан 2 ранга М. И. Каськов и капитан 2 ранга М. М. Римский-Корсаков соответственно, отделение иностранной статистики возглавил капитан 2 ранга Л. Б. Кербер, русской статистики — лейтенант А. В. Колчак[114]. Однако уже через три — четыре года офицерский состав Морского генерального штаба был почти полностью обновлен. Как впоследствии писал А. Н. Щеглов, «