Властители Рима - [5]

Большую часть римской знати правление Цезаря вполне устраивало. Диктатуры, которые Риму приходилось видывать ранее, были куда более жесткими и кровавыми, Цезарь же принес в Рим мир и спокойствие. Но часть римской знати страшила мысль о том, что Цезарь объявит себя царем. Даже такой царь их не устраивал. Римские сенаторы были готовы рушить чужие государства, обращать в рабов целые народы, но ни за что не желали поступиться даже малой долей своих собственных прав, считая, что могут быть только первыми. Их идеалом оставалась прежняя олигархическая сенатская республика.

Часть сенаторов во главе с Марком Брутом, Гаем Кассием и Децимом Брутом составила заговор, участниками которого стали несколько десятков человек. Заговорщикам хотелось верить, что если покончить с Цезарем, то все останется по-прежнему, лишь власть перейдет к сенату, а им все будут петь дифирамбы как освободителям от тирании. Решено было напасть на Цезаря в сенате, куда римляне традиционно приходили без оружия.

Утром 15 марта 44 года до нашей эры состоявший в заговоре Децим Брут, совершив с Цезарем жертвоприношения, вместе с ним прошел к зданию, где собрался римский сенат, а когда к ним подошел верный Цезарю и отличавшийся большой физической силой Марк Антоний, Децим Брут затеял с Антонием длинный разговор, нарочно задержав его и не дав войти внутрь здания вместе с Цезарем.

Когда Цезарь вошел, сенат поднялся, приветствуя его как диктатора и верховного понтифика. Заговорщики же обступили Цезаря и, обращаясь к нему с различными просьбами, проводили его до самого кресла. Особенно усердствовал Тиллий Кимвр, просивший вернуть из ссылки своего брата. Видя, что их настойчивость в просьбах превосходит всякие рамки приличия, Цезарь эти просьбы отклонил и выразил свое неудовольствие. Тогда Тиллий Кимвр, схватив обеими руками тогу Цезаря, стал стаскивать ее с шеи, подав тем самым заранее оговоренный сигнал к нападению. У каждого из заговорщиков были спрятаны под одеждой мечи и кинжалы, однако авторитет и слава Цезаря были настолько велики, что броситься на него спереди, лицом к лицу, никто не решался, — первый удар безоружному Цезарю поборники свободы нанесли все же сзади. Это сделал Сервилий Каска, ударивший Цезаря мечом в затылок. От страха удар получился несильным. Обернувшийся Цезарь вскричал: «Негодяй Каска, что ты делаешь?» Ему удалось схватить меч Каски, не давая тому нанести новый удар. Растерявшийся Каска стал звать на помощь своего брата. Заговорщики повыхваты-вали из-под одежды оружие, но, суетясь, мешали друг другу, ранив от страха и спешки и нескольких своих. Сыпавшиеся на Цезаря удары были несмертельны. Он пытался уклониться, отбивался и, лишь увидев в числе нападавших Марка Брута, накинул себе на голову тогу, чтобы не видеть происходившего, и прекратил сопротивление, после чего заговорщики наконец с ним разделались.

Никто не посмел вступиться за диктатора и верховного понтифика. Для большинства сенаторов случившееся было полной неожиданностью. В страхе сенаторы стали покидать курию.

Рим. Курия Юлия. I в. до н. э.

4. РИМ В ПЕРВЫЕ ДНИ ПОСЛЕ ГИБЕЛИ ЮЛИЯ ЦЕЗАРЯ. ПОХОРОНЫ ЮЛИЯ ЦЕЗАРЯ И ЕГО ЗАВЕЩАНИЕ

Убийство Юлия Цезаря

Когда Октавий, пробыв в Аполлонии около шести месяцев, получил в марте 44 года до нашей эры известие об убийстве Юлия Цезаря и о том, что тот объявил его своим наследником, то долго колебался, не призвать ли на помощь стоявшие рядом легионы, но отверг такой план как преждевременный и опрометчивый. Ему предлагали также просто укрыться среди благожелательно к нему настроенных римских легионов в Македонии, но и это предложение он отклонил как неподходящее. Взвесив все «за» и «против», Октавий отправился в Италию. 11 апреля, переправившись через Адриатическое море, он сошел с корабля, сопровождаемый несколькими друзьями и небольшой свитой, причем из осторожности высадился не в Брундизии, так как, по словам Аппиана, «еще не знал о настроении находившегося там войска и остерегался всего», а в Лупии — небольшом городке неподалеку от Брун-дизия, в стороне от обычной дороги. Оттуда он послал своих доверенных лиц, чтобы собрать информацию о том, как развиваются события.

Оказалось, что заговорщики не имели никакого плана действий, думая, что если они убьют Юлия Цезаря, то народ и сенат, ликуя, восстановят старые республиканские порядки. «Убийцы Цезаря предполагали сказать в сенате речь, но никого там не осталось». Тогда, обернув свои плащи, как щиты, на левую руку, они с мечами, еще хранившими следы крови, побежали по Риму с криками, что убили царя и тирана. Один из них навесил на копье войлочную шляпу как знак свободы. С ними с «занятыми у других мечами» побежали и некоторые из тех, «которые не принимали никакого участия в заговоре, но предполагали разделить его славу», причем среди них был и консул Долабелла — любимец Цезаря, участвовавший во всех его последних походах, сражавшийся вместе с ним в Северной Греции, в Африке и Испании, где в тяжелейшей битве при Мунде проявил личную отвагу и даже был ранен. Убийцы Цезаря «призывали восстановить отцовский образ правления, напоминали о древнем Бруте и древних римлянах, которые тоже составили заговор против древних царей», однако ожидаемой поддержки не получили. Большинство сенаторов в страхе разбежалось, а народ безмолвствовал. Близкий друг Цезаря консул