Властители Индийского океана. Становление морских связей между Европой и Азией - [20]

Теперь настала очередь Кабрала действовать. В отличие от эскадры да Гама, на кораблях Кабрала было гораздо больше пушек, и впервые в истории население азиатского города выбежало на улицы, в полном смятении от страшного грохота орудийного огня с европейских кораблей. Тот факт, что португальцев на это спровоцировали, отрицать невозможно, но, потеряв голову от криков своих умирающих соотечественников и накалившейся атмосферы мятежа и убийства, Кабрал впал в бешенство и устроил настоящую оргию мести – нечто подобное в наше время ассоциируется с бесчинствами пруссаков. Он начал, и это было совершенно правильно, с потопления всех арабских судов в гавани. На такое действо он имел право, учитывая отсутствие на берегу властей, к которым он мог бы обратиться за правосудием. Ведь зачинщиками беспорядков являлись мусульмане. Ни один командир, имеющий чувство ответственности за будущую безопасность своих соотечественников, не мог бы довольствоваться меньшим. Однако, сурово покарав настоящих преступников, он поддался искушению и, принимая во внимание беззащитное положение города, учинил бессмысленное варварство. Его корабли вошли в эстуарий реки Бейпур, который, по сути, является истинной гаванью Каликута, и тут арабы почувствовали его твердую руку. Город располагался на ровном и открытом берегу в нескольких километрах к северу от эстуария, с достаточно большими глубинами с морской стороны, чтобы туда при благоприятных погодных условиях могли заходить небольшие суда. Расположенный таким образом город отдается на милость корабельных орудий так же полно, как стоящий у стены заключенный – на милость расстрельной команды. Португальский адмирал воспользовался своей силой. Его корабли шли вдоль берега до тех пор, пока не оказались прямо напротив индусского города, и потом подвергли его двухдневному убийственному обстрелу с близкого расстояния. Люди в панике бежали, а за их спинами рушились дома. Затем, словно для того, чтобы стряхнуть пыль этого места со своих ног, адмирал приказал кораблям уходить из гавани, оставив за собой сгоревшие остовы арабских кораблей, город, прилегающая к воде часть которого лежала в руинах, и охваченных ужасом людей, большая часть которых ничего плохого португальцам не сделала.

Соображения гуманности не принимались во внимание во время войн между разными цветными народами в XVI веке, и апологеты защищают действия Кабрала, заявляя, что такая демонстрация силы была необходима для будущей безопасности европейцев на Востоке и он всего лишь следовал традициям своего времени. Однако вполне оправданное уничтожение арабских судов было достаточно впечатляющим предупреждением, и, даже не говоря о моральном аспекте, излишняя жестокость его дальнейших действий была ошибкой. Конечно, саморин заслужил наказание своим бездействием, но взыскание некоего штрафа под угрозой обстрела было бы достаточным. Бессмысленным насилием португальский командир превратил потенциального друга в лютого врага и на долгие годы лишился возможности использовать одну из лучших гаваней Малабарского берега.

Хотя в научной литературе редко упоминается обстрел Каликута, он является знаменательной вехой в истории, как первый обмен ударами между европейцами и азиатами к востоку от Палестины в христианскую эру. Люди с белой и коричневой кожей часто конфликтовали на берегу Средиземного моря, но этого не происходило на дальневосточном театре со времен Александра Великого, то есть с конфликтов, имевших место за три с лишним века до рождения Христа. Таким образом, Кабрал возглавил длинный список европейских командиров – в него вошли такие люди, как Албукерки, Дюплекс, Клайв и Хейвлок, которые прибыли в Индию морем и проявили большее мастерство в обращении с оружием западных людей в столкновении с имевшими многократное численное преимущество обитателями Востока. По сути, в Каликуте имело место не столкновение людей с разным цветом кожи, поскольку симпатии индийского элемента принадлежали примерно в равной степени и арабам и португальцам. Тем более можно лишь сожалеть, что по такому заслуживающему внимания случаю, когда европейцы должны были впервые показать свой скрытый военный потенциал и имели основания использовать его для самообороны, их перегибы сомкнули ряды азиатов в Каликуте и превратили непредвиденную случайность в конфликт разных рас. Мечи жителей Востока первыми покинули свои ножны, и нападавшие встретили судьбу, предсказанную еще основателем христианства для того, кто поднимет свой меч. Но белым людям никогда не искупить свою вину за отсутствие самоконтроля, приведшее к дикому мщению без разбора.

К счастью для последующего общения между Востоком и Западом, конфликт людей с разным цветом кожи произошел только в одном месте. Если бы события в Каликуте всколыхнули всю Индию или даже сколь-нибудь существенную ее часть, последствия стали бы катастрофическими. Но в Индии города и штаты тоже враждовали между собой, и правитель Каликута считался деспотом, перед которым пасовали менее значительные правители Малабарского берега. Когда новость о том, что белый человек может рушить городские стены и топить корабли с легкостью, не знающей границ, распространилась по побережью Индостана, мелкие вожди увидели в нем возможного союзника и защитника против угнетателей из числа представителей своей собственной религии и расы. Так что сообщение об обстреле Каликута в конечном счете даже обрадовало власти других городов. Зная из отчетов да Гама о вражде между местными правителями,