Властители душ - [8]

Бог в значительной степени остается вдали от этой связи; он объявил в своем законе, чего хочет от людей, и люди должны исполнять этот закон. В руках священников находились культ, закон, право и высшая юрисдикция, руководство жизнью всего иудейства, разбросанного по территории Империи, которое, со своей стороны, уплачивая храмовый налог, добровольно признавало свою зависимость, что являлось также и основой будущего. Поэтому широкие круги священнослужителей принимали участие в Иудейской войне, борясь за свободу страны и народа, за храм и его чистоту.

Саддукеи были реалистами и думали о возможном и полезном, поэтому они пошли на компромисс с Хасмонеями[12], одержавшими победу в сирийской интервенции, и мирились с римлянами, когда их влияние начало расти после смерти Ирода. Первосвященник, принадлежавший к саддукеям, управлял теократическим государством с помощью Синедриона, состоявшего из саддукей-ски настроенных высших священнослужителей, учителей закона и старейшин; последние происходили из иудейской земельной аристократии.

Однако древнееврейский порядок жизни и связанное с ним понимание жизни претерпели коренные изменения в духе «благочестивых», которые поначалу существовали и действовали в полной тишине. Они разработали апокалиптику, тайную мудрость провидцев и мыслителей. «Благочестивые» размышляли о существующем мире и его образе, воспринимали от него познание, искали смысл в человеческой истории и осознали, что его нельзя найти во внутреннем ее течении. Однако Бог не мог создать свою землю для бессмысленности, а лишь для дополненности смыслом. Поэтому полнота смысла должна быть в вечности Бога. Итак, они раздумывали об истории и ее течении. Открытие тайн Бога, познание их силы, изменяющей облик мира, — вот тема апокалиптики. Для этого «благочестивые» познавали историю. Они заключили ее в рамку продолжительностью 6 тысяч лет, разбили на отдельные фазы и, вычислив ее конец, наблюдали за его признаками, которые предшествуют завершению. Существующий мировой век (зон) и грядущий движутся навстречу друг другу.

С новым пониманием истории соединилось новое понимание человека. Если до сих пор в Израиле человека понимали как единство, существующее между телом и душой (человек — это душа как жизнь тела), то теперь под влиянием греческой антропологии все больше и больше проводится различие между человеком внутренним и внешним. Если до сих пор человека в единстве его души и тела воспринимали как конечное существо, которое после своей смерти переходит не в полную жизнь, а в существование подобно тени, то теперь человека считают созданным по образу Бога для вечности. Человек превозносился как друг мудрости, которая отличает его поступки, и посреди этой хвалы появляются слова: «… не бессмертен сын человеческий… все люди — лишь пыль и пепел» (Сирах, 17, 27–32). Напротив, в Книге премудростей Соломона говорится: «Обратитесь к моему обличению: вот я изолью на вас дух мой, возвещу вам слова мои» (1,23).

Это апокалиптическое движение создало себе образец; пророчествующий поэт стал его автором во время тяжелого кризиса при сирийском царе Антиохе IV Епифане, когда преследования ставили под угрозу саму жизнь. Имя этого поэта — Даниил. Он стал примером того поколения молодежи, которое в начале II столетия до н. э. выступило против ассимиляции Израиля среди народов, против лозунга «Дайте же нам побрататься с народами вокруг нас! С тех пор как мы от них обособились, нас преследует беда!» (1 книга Маккавейская, 1,11). Этот лозунг вызвал сопротивление. «Молодые» (1 Паралипоменон, 23,26) начали «искать законы и искать заповеди и поворачивать на путь справедливости». Примером такой молодежи является Даниил: он терпит преследования и находит защиту. Захватывающие картины: Даниил во рву со львами, три человека в печи огненной, открытое окно на Иерусалим молящегося Даниила — подтверждают это. Он мудрец, который пророчески предсказывает суд и обращение, истолковывая непостижимую паутину снов могущественных. Он пророк, который за мировыми империями в образе дверей видит наступление царства того, кто «как сын человеческий». Он полагается не на поступки людей, а лишь на милосердие Божье, и славит совершенство праведных и их превращение в сияние света Господня.

В этой путеводной картине проявляется нечто новое, что пришло из тихих кругов апокалиптических мудрецов, — движение, в котором совершалось превращение иудаизма в новый образ, движение хасидов — благочестивых, или справедливых. Они несут в себе сопротивление полной ассимиляции Израиля в эллинистическом мире; они выступают на стороне маккавейских Хасмонеев, которые поднимаются против сирийского царя Антиоха IV Епифана, и противопоставляют себя им, когда Хасмонеи под божественным знаком успеха, почитавшегося невозможным, вначале захватывают место первосвященника, а затем и царство. Место первосвященника, согласно пониманию закона «молодыми», легитимно лишь по линии Ааоона и Цадока; из их рода должен выйти первосвященник. По этой причине священники эмигрировали из храма и из Иерусалима в Леонтополь в Египте, чтобы там основать новый храм с легитимным первосвященником.