Властители душ - [24]

К кругу «грешников» принадлежали также больные. Болезнь, согласно основанному на законе учению о возмездии, считалась Божьим наказанием. Книжники увязывали отдельные грехи с определенными болезнями. Сообщения об излечении больных и изгнании бесов Иисусом лишь в одном-единственном случае связаны с грехом; парализованному, которого его друзья принесли к Иисусу, он говорит: «Чадо! прощаются тебе грехи твои!» (Марк, 2,5). Здесь налицо психогенное заболевание, предпосылкой излечения которого является преодоление душевной отягощенности.

В Евангелии от Иоанна содержится рассказ о том, как ученики, увидев слепого, спросили, кто согрешил: слепой или его родители, поскольку заболевание детей свидетельствует о грехах родителей; Иисус же ответил так: «Не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божьи» (Иоанн, 9,2). Здесь болезнь понимается не как кара за грехи, а как исполнение обязанности; больной не наказан, а избран, чтобы на его примере явить Божье дело. Это соответствует взглядам Иисуса, который считал тяжелую судьбу показательной для других (Лука, 13,1–5). Поэтому он помогал без всяких условий, когда его просили, как, например, в случае изгнания бесов, или когда его помощи искали с полным доверием и молили о ней.

Когда Иисус принимал участие в судьбе больных и помогал им, они освобождались от груза, лежавшего на них, поскольку в своей среде они считались наказанными Богом. Если излеченные Иисусом страдали от психогенных заболеваний, то отягощение усугубляло болезнь, в то время как снятие психологической нагрузки приобретало решающее значение для выздоровления. Отношение Иисуса создавало для больного новую ситуацию, поскольку на него не смотрели как на меченого, а воспринимали серьезно его человеческую сущность, в которую входил и его грех. Иисус проторил дорогу новому пониманию болезни. Он видел в болезни нечто враждебное человеку; он изнемогал от нее и боролся с ней. Болезнь в понимании Иисуса проистекала от дьявольских сил. Больного он рассматривал как человека в целом, а болезнь — не как случай, а как возможность для человека вместе с излечением воспринять и спасение.

В отношении Иисуса к больным вновь проявилась непредвзятость как предпосылка его внутренней свободы. Он прикасался и к прокаженному, являвшемуся нечистым, и к женщине, которая считалась нечистой из-за длительных кровотечений (Матф., 8,1–4; Марк, 5.25). Иисус ни разу не выказал страха стать нечистым. Для него нечистота была внешним для человека явлением. Этого же он требовал от «начальника синагоги» Иаира, который позвал Иисуса помочь своей дочери и видел его отношение к менструирующей женщине; он должен был бы наказать ее за нарушение закона, ибо закон запрещал ей появляться среди людей; но Иисус не упрекнул ее, а похвалил ее веру и объявил невиновной (Марк, 5,21–43).

Если изучить все евангельские рассказы об исцелениях, включая изгнание бесов, то можно сделать вывод: то, что Иисус излечивал больных и душевнобольных, — это исторический факт. Однако сообщения об этом содержат элементы легенды, наделяют Иисуса чертами современных ему «Божьих людей». Тем не менее в них содержится историческая правда: Иисус — харизматик. Так называют человека, чей дар и возможности превосходят средние человеческие способности. Харизматик может говорить и действовать с исключительной глубиной проникновения в души людей и в их обстоятельства, встречающиеся ему. Он может воздействовать своим словом, жестом и прикосновением, освобождая, помогая и преображая людей, которые исполнены к нему доверия и молят его о помощи. Подобная харизма основывается на любви и доверии, то есть на двойной открытости Богу и ближним, характеризующей человеческую сущность Иисуса. В связи с этим происходят события, кажущиеся чудом; они становятся возможны, поскольку харизматические способности, основанные на доверии и любви, вызывают силы, кажущиеся чудесными.

В этой связи становится понятно, почему в исцелениях Иисуса такое большое значение приобретала вера и он был бессилен, если не находил веры (Марк, 6,5); вера накладывает свой отпечаток на сообщения об исцелениях и придает им ни с чем не сравнимое своеобразие, в отличие от античных сообщений об исцелениях. Призыв Иисуса «просите, ищите и стучитесь» воплотился в веру, которой проникнуты сообщения о его обхождении с больными. Офицер сирийских пограничных войск в Капернауме, знавший о его исцеляющем слове, просил его помощь там, где бессильно повелевающее слово офицера (Матф., 8,5-10,13). Начальнику синагоги Иаиру он говорит, после того как все закончилось и Каир не понял отношения Иисуса к истекающей кровью женщине: «Не бойся, только веруй!» (Марк, 5,36).

Сирофиникиянке, просившей о помощи, он сказал: «Дай прежде насытиться детям; ибо не хорошо взять хлеб у детей и бросить псам», однако она преодолела его упорство, прося то, что падает со стола у детей, и Иисус похвалил ее веру и помог ей. Не национальная или конфессиональная принадлежность, а вера является определяющей (Марк, 7,24–30). Слепцов, просивших об излечении, он спросил: «Веруете ли, что Я могу это сделать?» и после их утвердительного ответа сказал: «По вере вашей да будет вам» (Матф., 9,27–31; Марк, 10,45–52). За эту веру Иисус боролся с человеком. То, что Иисус вызвал из толпы истекавшую кровью женщину и заставил ее сказать правду, намного подняло веру в его личность: «Дщерь! вера твоя спасла тебя» (Марк, 5,33).