Власть без славы. В двух книгах - [127]

Ревнивая ненависть к неизвестной особе, отбившей у нее мужа, зрела в ней вместе с ребенком. Она догадывалась, что люди уже сплетничают про это. Мэртл не осуждала Билла — она его обожала и знала, что он никогда не обидит ее, ни сына, ни второго ребенка, который шевелился у нее под сердцем. Билл, по-своему очень ее любивший, не завел бы другую женщину в такое время, если б та сама не вешалась ему на шею. Мэртл никогда не попрекала Билла открыто, она всегда жаловалась обиняком. От этого на душе у него становилось еще хуже. Мэртл знала — чтобы удержать такого мужчину, как Билл, она должна всегда следить за собой, стараться, чтобы годы и труд не свели на нет ее красоту и женскую привлекательность. Но разве может женщина с таким животом быть привлекательной для мужчины? Наверное, его теперешняя девка ни разу не рожала и не чувствовала такой потребности в нежной ласке человека, от которого она зачала ребенка, — уж наверно нет! Мысли о неизвестной женщине преследовали ее постоянно — даже в беспокойном сне, который овладевал ею под утро; после того как она всю ночь ворочалась, стараясь найти удобное положение, ей мерещилась эта другая в объятиях Билла.

С недавних пор нервы Мэртл уже не выдерживали постоянного напряжения: она не находила себе места, кричала на сынишку, Билла-младшего, и шлепала его из-за пустяков. Все же ей удавалось сохранять благоразумие и даже какую-то видимость спокойствия. Но если она когда-нибудь узнает, кто эта женщина, она выцарапает ей глаза, она задушит ее собственными руками.

Мэртл завернула приготовленный пудинг в салфетку. Надо кликнуть малыша с улицы. Он, конечно, придет грязный, весь в саже, как трубочист. Тяжело переваливаясь, она пошла к двери, но тут на порог упала чья-то тень, и в кухню, запыхавшись, вбежала толстая женщина с грубоватым лицом.

— Миссис Эванс, — еле выговорила она, задыхаясь, — уж и не знаю, как вам сказать… такое дело…

Мэртл поняла, что соседка хочет сообщить что-то важное; первая мысль ее была о ребенке.

— Боже, что случилось?.. Что такое?..

Женщина мялась, тяжело отдуваясь.

— Да Билл, ваш муж… мистер Эванс. Я… я прямо не знаю, как вам сказать… Он…

Мэртл почувствовала дрожь во всем теле. Билл убит, с ним что-то стряслось, боже мой! Забыв о своем положении, она подбежала к соседке.

— Ради бога, говорите же! Что с ним?

Пальцы Мэртл впились в толстые плечи соседки.

— Да успокойтесь, миссис Эванс, ничего с ним не случилось. Только я его видела… Ох, может, лучше и не говорить… Конечно, не мое это дело, только чувствую, совесть мне велит… — Толстуха немного помедлила, потом выпалила: — Я только что видела вашего мужа с одной женщиной там, в горах…

Мэртл с неожиданной силой стала трясти соседку за плечи и закричала:

— С какой женщиной? Вы ее знаете? Кто она такая?

Соседка испугалась ее истерического крика.

— Да не волнуйтесь же так, милочка, — пролепетала она. — Вам это вредно.

Мэртл снова встряхнула ее.

— Кто она? Вы же знаете. Скажите мне!

— Это… Боже, что я наделала! Это миссис Уэст, жена миллионера. Люди говорят, что они… я сама сегодня видела.

Мэртл выпустила ее. Миссис Уэст. Богатая женщина. У нее тоже есть дети. Ах, сука! Вот сука!

Мэртл не могла найти для соперницы другого слова. Она внезапно успокоилась, но это было как бы затишье перед страшной грозой. Спокойным голосом она спросила:

— Где вы их видели? Когда это было? — Она не чувствовала ни боли, ни обиды; в ней кипел вулкан ненависти, готовый извергнуться на голову этой женщины, этой суки — миссис Уэст!

— Можете вы позвать Билла с улицы и присмотреть за ним, пока я вернусь? — обратилась она к соседке.

— Конечно, конечно, но куда вы идете?

— Иду повидаться с миссис Уэст.

Не переодевшись, даже не пригладив волосы, Мэртл бросилась вон из дому. То бегом, то еле ковыляя, она добралась до трамвайной остановки. Дальше все было словно в кошмаре — ею владела одна только мысль: «Сука, ненавижу ее, убью проклятую суку!» Ничего вокруг себя не видя и не слыша, Мэртл пересела с трамвая на трамвай, вышла на конечной остановке, потом торопливо, спотыкаясь и всхлипывая, стала подниматься на холм, где стоял освещенный предвечерним солнцем белый особняк с пристройкой, окруженной лесами.

Джон Уэст сидел дома и читал спортивную газету. Накануне он был на скачках — он всегда посещал их летом, когда кончался футбольный сезон, — а вечером, как обычно, смотрел боксерский матч, сидя на своем постоянном месте возле самого ринга. Он слышал, как Нелли вошла в дом и поднялась по лестнице наверх. Она возвратилась с прогулки — ездила верхом в горы. Джон не понимал, что за удовольствие ездить за город — пустая трата времени. А уж ездить верхом для развлечения — вот вздор? Это можно делать только ради заработка.

Он прочел интересовавшие его сообщения и лениво просматривал газету, чтобы как-нибудь убить время. У парадной двери раздался звонок; горничная пошла отворять. Визгливый и взволнованный женский голос спросил миссис Уэст. Джон слышал, как горничная прошла вверх по лестнице, затем спустилась обратно.

— Миссис Уэст переодевается к обеду и сейчас сойдет вниз.

Вскоре послышались шаги Нелли. Потом Джон услышал истерический женский крик.