Владимир - [181]
Но что это? Едва лишь воевода Волчий Хвост приблизился к Вышгороду, как на стенах крепости появилось несколько воинов, приглядевшись, они окликнули воеводу, отперли и снова заперли за ним ворота.
Волчий Хвост ужинал наедине со Святополком в палате, которая выходила к Днепру, — здесь когда-то жили несколько дней Рогнеда и князь Владимир.
В палате никого не было — до того, как туда вошли Волчий Хвост и Святополк, дворяне накрыли на стол и удалились, они, видимо, и не знали, для кого готовили ужин.
— Говоришь, ищет меня Владимир? — спросил Святополк.
— Повсюду ищет, послал во все концы, велел, ежели поймаем, бросить в поруб навеки.
— Что ж, — Святополк засмеялся, — я в вашей боярской власти…
— Не шути, княже, — сказал Волчий Хвост. — Не за тем сюда ехал.
Усевшись за стол, они выпили.
— Не хотели мы когда-то принимать робичича, — очень тихо, но явно сдерживаясь, начал Волчий Хвост, — кровь проливали под знаменем твоего отца. Погиб Ярополк, служили Владимиру, думали, примет христианство, будет полным владетелем всей Руси, а подле него станем мы…
— А разве он не свершил сего? Выпей, Волчий Хвост!
— Выпил и выпью, но не пьян я, говорю то, что хочет Гора… Владимир делал все как надо, крестился сам, крестил Русь, взял у императоров корону, василевсом был наш князь.
— Слушай, Волчий Хвост, он и днесь василевс.
— Нет, — сразу же возразил воевода. — Он был сильным, могучим, истинным василевсом, но обессилел, заколебался, ныне он уже не тот, что раньше.
— Говори правду, воевода!
— А что мне таиться? — зло бросил Волчий Хвост. — Размахнулся Владимир широко, изо всей мочи, повалил старое дерево, только гул пошел… Едина Русь, василевс, а возле него мы, церковь… Однако нас он не спросил, не посоветовался, а роздал земли сыновьям, землям дал волю и право, только про нас, про Гору, забыл…
Прищурившись, Святополк пристально смотрел на опьяневшего воеводу — сам он был трезв и о чем-то думал.
— И сыновья его уже закопошились. Ярослав, как нам ведомо, едет к свионам, намеревается идти против Киева, Мстислав Тмутараканский — Владимир и этого не знает — собирает рать, Ростов и Муром выгнали его сыновей, Туровская земля без князя… Что поделаешь, дал волю землям, вот василевса и нет, нет единой земли…
— Но у Владимира, — возразил Святополк, — есть дружина, он может созвать земское войско.
— Что дружина и земское войско? — сказал Волчий Хвост. — Мы его дружина и войско, мы были его мечом и крестом… Однако днесь… бороться со всеми его сыновьями? Нет, не хотим и не можем.
— Византия! — выкрикнул одно только слово Святополк. Волчий Хвост захохотал во все горло.
— Византия… Ох-хо-хо! Ха-ха-ха! У Византии Владимир взял все, что мог, — корону и жену… А что может она еще дать? Греческий огонь? Войско? Нет, императоры ромеев ничего не дадут, они и сами бы не прочь урвать что-нибудь у Руси… Да и сам Владимир их боится, небось не берет митрополита… Мы, княже Святополк, не ссоримся с Византией, однако и не полагаемся на нее, нам нужна сила.
Святополк смотрел теперь в окно, где виднелись Днепр и Десна.
— А Днепр катит, катит, — промолвил он.
— Так, Днепр катит, а жизнь течет, течет, — подхватил Волчий Хвост. — Скажи, княже, — спросил он вдруг, — а есть ли у тебя надежная опора?
— Опора князя — Гора, вы, — лукаво ответил Святополк.
— Мы не хотим иметь князем робичича, каков он, таковы и дети… Быть тебе василевсом — сыну Ярополка и царевны. Но Гора хочет услышать и твое слово…
— Польский князь Болеслав даст мне в помощь лучшее свое войско, а буде надобь, королю поможет германский император Генрих, таково мое слово.
— Ты договорился с ними твердо, княже?
— Болеслав мой тесть, ради славы Руси и моей все сделает.
— И ты, княже, нас не забудешь — без Горы ничего не сделаешь?
— Где вы, там и я — так Горе и скажи.
— Мы знаем, верим тебе, княже… Помни и о том, что днесь мы, православные христиане, латинской церкви не хотим, молимся русскими словами.
— Папа римский благословит нас, церковь же и епископов будете иметь своих. Анастас согласится, воевода?
— Подумаем, княже… Гляди, как вдруг потемнел Днепр. За окном были видны Днепр и Десна, вдали мерцало несколько огней на горах киевских.
Воевода Волчий Хвост вернулся в Киев дней через десять и направился прямо в терем Владимира. Он не узнал князя, за это время он как-то странно изменился; отдавая земной поклон, воевода увидел острые скулы, совсем поседевшие усы и длинный чуб и горящие, словно в лихорадке, глаза…
— Что привез, воевода?
— Его нет, княже. Искал Святополка во всех городах западней Киева, дошел до самых украин нашей земли, однако никто нигде не видел ни его, ни дружины.
Желтым светом горели свечи. Владимир тревожным взглядом окидывал стены, иконы, темные лики святых. За стеной терема было слышно завывание ветра.
3
А еще через несколько дней, ночью с левого берега Днепра примчался с дружиной переяславский тысицкий Кучма и тотчас разбудил воеводу.
Рано утром Волчий Хвост с тысяцким явился к князю Владимиру.
— Страшные вести, княже! Вдоль Пела и Сулы появились печенеги. С ними идут еще не виданные в нашем поле орды, земля дрожит под копытами коней…
Роман известного писателя-историка С. Скляренко рассказывает о жизни одного из самых прославленных героев Древней Руси, великого князя киевского Святослава (942–972).Сын знаменитых Ольги и Игоря, великий князь Киевский Святослав вошел в русскую историю как храбрый и честный полководец. Именно ему принадлежит крылатое выражение «Иду на Вы».
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.
Кажется, кровопролитным «индейским войнам» на Западе США никогда не будет конца. Белые и краснокожие, осатанев от взаимной ненависти, безжалостно истребляют друг друга. Правда, десятилетнюю Джоанну Леонбергер, как и других белых детей, индейцы увезли с собой, чтобы воспитать в своих племенных традициях. Капитан Кидд, ветеран многих войн, привык жить сегодняшним днем, странствуя от поселения к поселению, где он зарабатывает публичным чтением газет для малограмотных покорителей Дикого Запада. Но на этот раз у него другое, более выгодное задание – сопроводить Джоанну через весь Техас к дяде и тете, которым чудом удалось разыскать и выкупить ее у индейцев. Они едут через бескрайние прерии – старик, умеющий стрелять без промаха, и девочка, не знающая ни слова по-английски.
Произведения, включённые в этот том, рассказывают о Древней Руси периода княжения Изяслава; об изгнании его киевлянами с великокняжеского престола и возвращении в Киев с помощью польского короля Болеслава II ("Изгнание Изяслава", "Изяслав-скиталец", "Ha Красном дворе").
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.