Вкус Парижа - [4]

– Просто прохожие, – пожал плечами Паризо.

– Следовательно, месье Люпон был найден раненым через двадцать минут после того, как выбежал вслед за мадам Ворони́н, – заявил Валюбер.

Все закивали. Я промолчал, хотя мне совсем не понравилась связь между этими двумя событиями.

– Метрдотель также сообщил, что в самом начале ужина, в четверть десятого, мадам Паризо воспользовалась телефонным аппаратом ресторана. Кому вы звонили, мадам?

Клэр смешалась, кинула взгляд на Бартеля.

Инспектор настаивал:

– Мадам, телефонистки на подстанции записывают все звонки, а многие разговоры даже прослушивают.

Превратившись из гордого страуса в испуганную курицу, Клэр выдавила из себя:

– Я позвонила Марго Креспен…

Бартель фыркнул:

– Естественно! Как же не дать ей знать, с кем явился её дружок!

– Кто такая Марго Креспен? – строго спросил инспектор.

Бартель выразительно завёл глаза и скривил рот, Клэр побагровела:

– Это… приятельница Ива-Рене.

– Так. Далее. Метрдотель сообщил, что через пять минут после вашего разговора в ресторан позвонила женщина и попросила позвать к аппарату месье Люпона. Вам известно, кто это был? Мадам Креспен?

Антуан ухмыльнулся:

– Особо гадать не приходится. Наверняка позвонила, чтобы устроить Люпону головомойку. Кстати, она не мадам, и если уточнять, то даже не девица.

Месье Паризо вмешался:

– Ив-Рене сказал, что это была мадам Сильвиан, его секретарша.

Бартель злобно дёрнул усиками:

– С какой это стати старушенции Сильвиан названивать Люпону в ресторан в такой час?

– Мы, разумеется, не спрашивали, но Ив-Рене сам объяснил, что она уезжает на две недели к сыну в Алжир и перед отъездом хотела напомнить ему о срочном заказе.

– Не мог же он признаться, что с ним скандалила Марго. Это наверняка она потом примчалась и застрелила его.

Клэр ужаснулась:

– Из Рамбуйе?

– Да хоть из чистилища. Ей было достаточно узнать, что он с какой-то новой бабой.

От выражения «новая баба» меня передёрнуло. Перья Клэр виновато тряслись. Похоже, Люпон не являлся примером образцового супруга. Впрочем, это было делом вдовы. Меня волновало лишь то, что в этом происшествии оказалась замешана моя жена.

Бартель снисходительно объяснил полицейскому:

– С половины десятого до одиннадцати эта чертовка вполне могла успеть, у неё автомобиль.

– Боже, Антуан, – прокудахтала Клэр Паризо, – какие ужасы ты придумываешь! В любом случае я точно знаю, что Марго не приезжала.

Инспектор вскинулся:

– Как вы это знаете, мадам?

С важностью незаменимого и проницательного свидетеля Клэр пояснила:

– Во-первых, если бы она собиралась приехать, она бы не стала просить меня позвонить и дать ей знать, уедет ли Ив-Рене из ресторана вместе с этой русской, не так ли? А во-вторых, сразу после несчастья, пока мы ждали таксомотор, я снова звонила ей, и она была дома.

Засунув руки в карманы, покачиваясь с носков на пятки, Бартель, явный сторонник жены, насмешливо рассматривал пособницу любовницы. В электрическом свете поблёскивали его чёрные лаковые лоферы. Вот кто точно не выглядел расстроенным смертью супруга мадам Люпон.

– Я вижу, тебе не терпелось первой сообщить Марго.

Оскорблённая Клэр возмущённо парировала:

– Кто-то должен был дать ей знать до того, как она вычитает это в твоей газете.

– Хорошо. Подожди, когда Одри узнает о твоей заботе о Марго.

Клэр выудила из ридикюля платок, промокнула глаза и трубно высморкалась:

– Если хочешь знать, первой я позвонила как раз бедняжке Одри. Хотя мне было очень тяжело сообщать ей такую ужасную весть.

Бартель только презрительно поморщился.

– Да-да! И это я дала ей знать, что его увезли в Отель-Дьё и что мы все будем ждать её тут.

Зазвонил телефон, я поднял трубку. Телефонистка сообщила, что соединяет с номером RAM736. Первые три буквы номера означали, что звонят из Рамбуйе.

Послышался хрипловатый, тягучий женский голос:

– Простите, я близкий друг месье Люпона. Скажите, что с ним?

– К сожалению, я не имею права сообщать информацию о больных по телефону.

– Матка Босха! Мне необходимо узнать, понимаете, необходимо! Позовите его врача!

– Я и есть его врач.

– Что с ним? Скажите хотя бы, жив ли он?

Тут через моё плечо протянулась увешанная браслетами пухлая рука Клэр, я с облегчением передал ей трубку. Она мгновенно прижала её к уху и тихо, но самозабвенно зашептала. Всё это не укрылось от глаз инспектора.

Он спросил:

– Простите, доктор?..

– Доктор Воро́нин.

Фамилия прозвучала неожиданно чётко и громко. Все тут же уставились на меня.

Полицейский опустил глаза в свои записи, уточнил:

– Доктор Ворони́н? Вы имеете отношение к мадам Элен Ворони́н?

– Элен Воро́нина – моя жена.

Месье Бартель повернулся ко мне, с вызовом спросил:

– Почему вы это скрывали?

– Я не скрывал. – Мне не нравился этот пижон, и этого я тоже не скрывал. – Я только что представился инспектору.

– Но всё это время вы умалчивали, что вы муж мадам Ворони́н.

– Я не умалчивал, я не участвовал в вашем разговоре. Ко мне привезли раненого, я пытался спасти его. Не вижу, почему я должен был сообщать вам, кто моя жена.

Бартель гадко осклабился, но Валюбер, похоже, согласился со мной. Он кивнул на Клэр:

– Простите, доктор, а с кем сейчас говорит мадам Паризо?