Вкус любви - [14]

— Нет, — повторил тот.

— У нас есть площадка для крикета и футбольное поле, а в воскресенье можно отправиться на одну из апельсиновых плантаций. Там апельсины больше и слаще, чем в магазинах.

Она ждала, что хоть это заинтересует мальчика, но Невил сказал:

— Я люблю яблоки.

Воцарилось довольно неприятное молчание. Джина всегда вела себя с ребенком, как ребенок, но сейчас почувствовала себя взрослой, причем взрослой, которая не понимает ребенка. Она торопливо продолжила:

— Мы устраиваем вечеринки для каждого именинника. А раз в месяц — пикник. У нас… — Она смолкла.

Паренек смотрел на нее, не моргая. Судя же по взгляду Майлза, он отнюдь не одобрял ее поведения.

— Хотите, чтобы я показала Невилу его постель? — спросила она шефа и протянула руку Невилу, но тот никак не отреагировал на ее жест.

Вместо ответа Майлз сам взял сжатую в кулачок ручонку мальчика и сказал:

— Лучше это сделаю я. Пошли, Невил?

— Да, сэр.

Она все еще стояла в холле, когда Майлз вернулся, подошел к ней, безучастно глядящей в окно, и посмотрел на нее добрым взглядом.

— Простите, Джина, — тихо извинился он. — Мне следовало предупредить вас.

Неожиданное сочувствие вызвало у нее слезы, и она попыталась незаметно стереть их.

— Я люблю детей, — пробормотала она.

— Знаю, что любите. Но не этого мальчика?

— И его люблю — у меня нет причин не любить его.

— И вас тревожит, что впервые в вашей недолгой карьере вы не полюбили ребенка. — Он сделал вид, что не заметил ее слез и тихо продолжил: — Мы не всегда можем настроить наши сердца, Джина. Не вдруг, по крайней мере… Я был неправ и сожалею об этом. Конечно, все дело в Кене.

— Я должна была справиться с этим. Обещаю, я справлюсь.

— Может быть, но не сразу. Понимаете, — Майлз пожал плечами, — вы не того пола.

Она посмотрела на него, а он кратко изложил историю малыша.

— Ему не нравится в вас образ матери. Что-то неприятное произошло в семье незадолго до ее распада.

— Он совсем «потерянный», — прошептала Джина.

— Да. К тому же, здесь нет родителей.

— Они бросили ребенка?

— Детей. У него есть сестренка. Городской приют прислал нам его взамен Кена. У нас нет места для его сестры, а жаль.

— Понятно. Но я не могу понять, почему Невил не отверг вас, как отверг меня.

— Видимо, образ отца не вызывает в нем такой неприязни. — Майлз задумался на мгновение. — Но вы тоже заинтересовали мальчика, несмотря на его поведение. Хотя и невольно, но он потянулся к вам.

— Он даже не смотрел на меня.

— Нет, один раз взглянул. Пока это все, что мы о нем знаем. Думаю, по кусочкам мы сложим общую картину. — Майлз вздохнул, и Джина поняла его. Головоломка «потерянного» ребенка была сложной штукой, и отдельные фрагменты не всегда совпадали. Но ничего, пусть малыш привыкнет немного к новой обстановке.

— Я сменю Бэб. Сегодня моя очередь отправляться на прогулку с самыми маленькими, — сказала Джина, и Майлз вышел вместе с ней через большую дверь.

Их встретил страшный гам. Малютка Джонатан стоял в центре кружка истошно вопящих «индейцев».

— Он становится такой смешной, когда мы кричим, — радостно сообщила Луиза.

— Он не любит шума, — объяснила Джина Майлзу. — Перед тем как мы получили его, у него было что-то неприятное, связанное с шумом. Он закрывает уши ладошками, бедняжка. Я остановлю их.

— Нет, — запретил Майлз.

— Тогда уведу Джонатана от этого гвалта.

— Нет.

— Но…

Так же, как поступил бы ее отец, Майлз пробрался в центр кружка и присел на корточки рядом с малышом. «Индейцы» смолкли на мгновение, потом, решив, что все в порядке, снова принялись галдеть. Майлз все еще сидел на корточках рядом с Джонатаном.

Потом он выпрямился, и Джина с удивлением заметила, что Джонатан сам стал «индейцем», хоть и немного нервным.

— Что это за индейская магия? — поинтересовалась она.

— Никакой магии, просто опробованное средство: когда не можешь победить их, присоединись к ним. Вы проделывали это сами на горке. Я просто объяснил это ребенку на детском языке. Вы баловали Джонатана, Джина, а ему нужно встать на собственные ноги, пусть еще слабенькие, но свои. Со временем они окрепнут.

— Мудро, — не могла не признать она.

— Просто я старше. Ваш отец поступил бы также.

— Я тоже хочу стать мудрой, — она думала в этот момент о Невиле и о том, как у нее ничего не вышло с ним в первый момент.

— Человек никогда не мудр до конца, — возразил Майлз. — Мудрость, которой вы восторгаетесь в других, перестает быть таковой, когда вы сами приобретаете ее. И вы обнаруживаете, что вовсе не мудры.

— Но знать, что делать… — не удержалась она.

В глазах Майлза появилось загадочное выражение.

— Мудрости я за вами пока не признаю, Джина, но знания — да.

Она озадаченно посмотрела на него, но он, не говоря ни слова, повернулся и ушел в свой кабинет.

Во время прогулки с малышами Джина повстречала Тони. Он был в гневе.

— Семпл и компания, — проворчал он. — Джим Семпл взял на себя роль Кена Эндерса.

— Что они натворили на этот раз?

— Дело не в том, что они натворили, а в том, что я не могу с ними справиться. Эти оболтусы свернули пакет из всякого мусора, довольно-таки внушительный.

Джина не удержалась и фыркнула.

— Не очень веселая шалость, когда разрываешь бечевку, а оттуда вываливаются картофельные очистки и заваливают весь твой пол, — ворчливо закончил он.