Вкус любви - [38]
О, мне так хочется поговорить с тобой еще, но я лучше оставлю это на завтра.
Только что я читала «Лоно Ирены» и уловила на страницах слабый запах тебя. Еле заметный. Думаю, никто, кроме меня, его не заметил бы.
Я обожаю слово «лоно». И то, что многие его ненавидят, только радует меня. Лоно. Лоно. Это единственная женская пара мужскому пенису. Поскольку «киска» в итоге слишком приелась. Это слово употребляют чересчур часто. Лоно — более литературный и волнующий вариант, здесь присутствует шарм, который большинство людей не осознают. Нужно много читать, чтобы полюбить это слово, читать, заниматься любовью, ласкать женщин, либо самой быть женщиной и слышать, как это шепчет такой мужчина, как ты.
Еще хочу сказать, что, вернувшись домой, я залезла в душ, и — не знаю, как лучше передать свои ощущения, — я почувствовала, как меня кусает мыло. Я была еще вся открыта, словно ты только вышел из меня.
Все, пора заканчивать. Понедельник, вечер. Спи со мной. Или зайди вечером, вернись на ночь домой и приходи завтра.
Главное — как можно скорее.
Не знаю, откуда в моей голове берутся эти загадочные декорации, когда я себя ласкаю. Когда я думаю о Месье, тайна еще больше покрыта мраком: вокруг нас, как живые, с прерывистым дыханием колышутся голубые обои. Стены, весь окружающий мир вибрируют в непристойном ритме. Урывками всплывает окно, угол кровати, запах комнаты — непонятный калейдоскоп всех мест, куда завлекал меня образ Месье.
Я в отеле девятого округа, но одновременно везде и нигде. Представляете себе мое состояние, если почти в половине пятого утра я никак не могу уснуть. И, поскольку у меня нет с собой ни снотворного, ни травки, единственное успокаивающее средство, на которое могу рассчитывать, — это мои два пальца.
Итак, я лежу в постели. Обнаженная. Зеркала на потолке отражают образ, словно сошедший с картины: мое тело, распростертое на пурпурных простынях, низкопробная одалиска[24], такая же дешевка, как и эта комната, помпезно названная «китайской».
Странно, но у меня всегда были конфликтные отношения с моей киской, а Месье всякий раз словно не замечает этого. Что их всех так неудержимо влечет туда? Что они там находят? Что может быть такого увлекательного в том, что я вижу у себя между ног? Две кожные складки, покрытые темной растительностью, блестящей, словно мех выдры, — очень похоже на пасть животного, разделенную широкой щелью. И эти волнообразные линии, эти кружева любви, о которых говорит Арагон, неужели Месье их тоже считает поэтичными? Почему я не способна видеть ничего другого, кроме кожных складок? Я бы очень хотела иметь одну из тех маленьких кисок, напоминающих робко закрытый рот, губы которого нужно раздвигать пальцами. Нежную раковину, скрывающую в себе миниатюрные перламутровые губы, маленькую мордашку клитора, проход, открывающийся только после ласк. И вместо этого, в период взросления мой целомудренный девичий абрикос, покрытый пушком, превратился в болтливую киску из порнофильма, безудержную, постоянно открытую в непристойной улыбке, даже когда я далека от мыслей о сексе.
Когда я раздвигаю ноги перед Месье, мне кажется, что показываю ему больше, чем свой половой орган, — все свои внутренности. Но и этого ему недостаточно. Ему надо видеть, как она живет, дергается под моими пальцами, так, словно я одна, когда не обращаю на это ни малейшего внимания. Как я могу ему сказать: мне необходимо слышать, что там он тоже считает меня красивой? Тогда ему захочется получше все рассмотреть, и он будет изучать меня часы напролет, а затем предоставит полный анализ, повергнув меня в состояние неловкости, близкое к ступору. Месье будет вертеть меня без зазрения совести, удерживая словно бабочку за крылышки, щупая и растягивая во все стороны, и, насколько я себя знаю, насколько знаю ненормальную Элли Беккер, все эти развратные действия только усилят мое возбуждение, и я стану мокрой. А когда я мокрая, все становится еще хуже: я набухаю и раскрываюсь, словно парус под теплым ветром, и с этого момента уже невозможно создать даже мимолетное впечатление, что у меня киска девственницы, выделяющая всего несколько капелек, и Месье прекрасно знает об этом или догадывается. Нет, это настоящий водопад. Поток липкой лавы до самой попы. Короче, если лицо у меня почти детское, то трусики скрывают настоящую печать дьявола. Для меня невозможно раздвинуть ноги, не сделав непристойных сексуальных авансов. Может быть, именно этот контраст так сильно его возбуждает?
Вполне возможно. Обжигающий вид в зеркале над кроватью не лишен пикантности. Если смотреть только на свой живот, я смогу себя ласкать. Я медленно погружаю палец между губ в горячее углубление, полное липкой влаги, и пресный запах простыней отступает перед ароматом моего тела. Вот он, этот запах, который сводит их с ума, раздражает их нервы вплоть до жажды убийства. Это все равно что попасть в цех по производству сидра, где аромат яблок постепенно превращается в пытку, вызывая непреодолимое желание впиться зубами в плод. Возможно, именно этот запах возбуждает их до такой степени, что все им кажется красивым, гармоничным в теле любой женщины, заставляя забывать о возможных нарушениях пропорций. И хотя я буквально вся пропитана таким иммунитетом, я не могу, НЕ МОГУ делать это, как обычно. Моя щель закрывается и открывается, как настоящий рот, и беззвучная артикуляция буквально парализует меня. Я с раздражением пытаюсь понять, чем так хорош этот непонятный мне язык, и почему мне так не нравится смотреть на то, что волнует меня в других девушках.
Я верила в истинную любовь. Пока он не сломал меня. Урок выучен. Там, где есть любовь – найдётся место и для лжи. Я считал, что я – не тот, кто ей нужен. До того момента, пока она не влюбилась в меня. Я изменился ради неё. И я хочу, чтобы она верила в меня так, как мне самому нужно поверить в себя. Айзек Джеймс на протяжении пяти лет был частью моей жизни. И, в итоге, он попал за решётку, защищая меня, хоть в случившемся и не было его вины. Теперь он вернулся. Между нами всё ещё есть химия.
Когда судьба забросила туда, где тебе не место, где совсем не ждут и не желают твоего присутствия, что ты будешь делать? Когда от привычной жизни не осталось ничего, когда вокруг если и не враги, то уж точно не друзья, к кому ты обратишься? Сомневаться во всём и во всех, даже в себе — твоё кредо, но больно уж шаток и зыбок такой Мир, так может быть, только может быть стоит довериться? Новый Путь ждёт, манит и пугает, но у тебя в рукаве спрятано несколько козырей — так давай же разыграем их! Внимание! Книга о сомнениях, интригах, любви, инкубской, специфической, в том числе м/м, м/ж/м и прочие вариации (18+)
Мечты амбициозного музыканта Кирилла разрушены вдребезги. В период, когда все кажется особенно блеклым, главный герой, по чистой случайности, спасает жизнь очень влиятельного, харизматичного, но в то же время абсолютно безумного человека. В благодарность мужчина хочет вытащить Кирилла из серости будней. Адреналин, страсть, новые эмоции. Кирилл вновь находит себя. Но лишь до того момента, пока он не встречает Еву. Женщину, которая хочет видеть весь мир в огне...
Аэрон, бессмертный воин, считает, что не нуждается в плотской любви. Поэтому когда-то в порыве самоуверенности он бросил Кроносу, Верховному богу титанов, дерзкий вызов, прося ниспослать ему такую женщину, которой придется добиваться. И вот уже несколько недель Аэрон ощущает беспокойство из-за Оливии, которая появилась около него столь внезапно. Ангел она или демон, какую угрозу несет в себе? Оливия клянется, что она падший ангел, что отказалась от бессмертия, потому что ей приказали расправиться с Аэроном, а она не может не только обезглавить его, но и причинить ему малейшую боль.
Дима прочитал или увидел мысли на моем лице, потому что одну руку убрал от овощей и схватил ею меня за попу, пододвигая к себе ближе. А я не сопротивлялась когда поцеловали за ушком, и когда, рука, пощупав бедра, скрытые только шортами переместилась вдоль талии на грудь и смяла, я совсем не сопротивлялась. Ни капельки! К тому же, не забывала один момент — в правой руке у мужчины нож!!! Погладила пальчиками Диме подбородок, почувствовала легкую щетинку. Он не брился эти пару дней, от этого сразу казался «взрослым», грозным, типичный бандит из боевиков, оставалось сигарету в зубы и запах перегара добавить. — Мурррр, — призывно мяукнула, прикрыв глаза. — Кису… надо… отодрать! — расслышала рык уже отнюдь не котика на ухо, а скорее зверя.
Англия. XVI век. Имя графа Лахлана Мак-Рата по прозвищу Чародей Моря окружено легендами. По слухам, красавец пират с изумрудными глазами владеет магией и способен вызывать на морях сильные штормы. Увидев его впервые, юная фрейлина Франсин Гренвилль поняла: чары этого шотландского пирата могут вызвать бурю не только в океане, но и в женском сердце…
Он — герой войны, известный сердцеед и соблазнитель. Она — прекрасная незнакомка, возникшая однажды на пороге его дома. Ребенок на ее руках — его сын?.. Однако Стивен ее совершенно не помнит! В ней есть какая-то загадка… и его непреодолимо влечет к этой женщине. Что же будет, когда все тайны раскроются?
Англия. 1812 год. Молодому графу Карнэчу должны представить его будущую невесту, мисс Этчингем. Их грядущий брак — дело выгодное для обеих сторон. Но вот беда — на смотрины Этчингем приехала вместе со своей подругой, дерзкой и яркой Эмили. И с первого взгляда граф и красавица поняли: искра, что проскочила между ними, способна разжечь огромное пламя!
Бесстрашный шотландец граф Дункан Маклин горит жаждой мести. Когда-то славящийся своей жестокостью англичанин Ричард Беннетт погубил его невесту. И вот в руках Дункана оказывается юная Амелия, невеста Беннетта, он похищает ее. Но со временем понимает, что ни за какие сокровища мира не согласится расстаться с этой женщиной. Безумная страсть охватывает его, и нежная красавица окунается в пучину неведомых ей ранее чувственных наслаждений. Но их счастью могут помешать…