Византийская школа - [11]

Методы обучения в «высшей школе» значительно отличались от методов обучения в школе грамматика или ритора и, тем более, в элементарной школе. Заучивание как основное средство усвоения учебного материала присутствовало только на самой начальной стадии философского образования (диалектика), когда учащимся приходилось запоминать основные категории и понятия. В целом же преподавание философских дисциплин осуществлялось, как правило, в двух формах: чтение лекций и обсуждение отрывков из сочинений античных мыслителей или отдельных философских проблем. Порой эти две формы переплетались — лекции прерывались вопросами слушателей, преподаватель давал пояснения и вступал в диалог с аудиторией. Кроме того, лекции могли сопровождаться демонстрацией опытов, как это имело место, например, на занятиях по оптике, гидравлике и механике в школе Михаила Пселла.

История философского образования в Византии была историей приливов и отливов. О IV и V вв. можно говорить как о времени его яркого расцвета. Философские школы существовали тогда в самых крупных городах Империи. Среди них особой славой пользовались Афинская школа с ее преимущественным интересом к Платону и Александрийская школа, ориентировавшаяся на Аристотеля. Философское образование было исключительно частным, и указ Феодосия II от 425 г., по которому философия вводилась в программу императорского аудиториума, не мог изменить общей картины. Наступление на философию началось со I времени Юстиниана I. Наши источники сообщают о его постановлении 529 г., запретившем преподавание философии в Афинах, и о временной эмиграции многих «эллинских философов» в Персию. Хотя этот акт Юстиниана касался только Афинской школы и не означал автоматически упразднения всего философского образования в Империи, он стал знаком его близящегося длительного упадка. Правда в VI — начале VII в. продолжала функционировать знаменитая школа в Александрии, а в первой половине VII в. известный ученый Тихик давал уроки философии в Трапезунде, и ученики приезжали к нему даже из столицы, но это были лишь последние вспышки уходящей традиции. Середина VII — начало IX в. предстают перед нами как период наибольшего отступления философии. Высшее образование замыкается в Константинополе, но случается, что даже и там не всегда можно было найти квалифицированного преподавателя философии. Именно с такой проблемой столкнулся в начале IX в. Лев Математик, который, не получив возможность изучить философию в столице, был вынужден отправиться с этой целью к какому-то безымянному мудрецу на остров Андрос.

Возрождение высшего образования приходится на середину IX в., и оно обязано усилиям как частных лиц, так и государства. Во второй четверти IX в. Лев Математик открывает в Константинополе школу философии, приобретшую вскоре большую популярность. Успехи школы привлекают внимание императора Феофила (829–842 гг.), который назначает Льва общественным преподавателем философии, предоставляет ему помещение при церкви Сорока Мучеников и оказывает финансовую поддержку. Когда около 855 г. кесарь Варда организует Магнаврскую философскую школу, он ставит во главе ее Льва. Лев Математик ведет там занятия по философии, а его ученики Комит, Феодор и Феогидий преподают соответственно грамматику, геометрию и астрономию. Все они получают щедрое вознаграждение от государства. После смерти Льва Математика преподавание философии в Константинополе вновь переживает упадок, хотя и не столь глубокий и продолжительный, как предшествующий. Очевидно, Магнаврская школа перестает функционировать в третьей четверти IX в., однако традиция философского образования не исчезает полностью.

Новый подъем связан с деятельностью императора Константина VII Багрянородного (913–959 гг.), который создает новое высшее учебное заведение с преподаванием риторики, геометрии, астрономии и философии, причем занятия по этим дисциплинам ведут крупные церковные и государственные сановники — митрополит Никеи Александр (риторика), патрикий Никифор (геометрия), асикрит[4] Григорий (астрономия) и константинопольский эпарх[5] Константин (философия). Император оплачивал труд преподавателей и одновременно заботился об учащихся: он оказывал им материальную поддержку, приглашал разделить с ним трапезу, общался с ними, призывал усердно учиться, выбирал из «выпускников» школы кандидатов на самые высокие посты в государственной и церковной администрации. Однако школа Константина VII, по всей видимости, не смогла пережить своего создателя, и вскоре наступает новый, правда кратковременный, упадок философского образования, который преодолевается уже во второй четверти XI столетия благодаря усилиям частных педагогов, в первую очередь Иоанна Мавропода и Михаила Пселла. Константин IX Мономах (1042–1055 гг.) даже присваивает последнему звание «консул философов». Речь шла, конечно, не о появлении некоей должности «министра по делам высшей школы» или государственной кафедры философии, а о символическом акте, отражающем признание научных и преподавательских заслуг Михаила Пселла и одновременно свидетельствующем о возросшей общественной важности философского образования. Тем не менее с конца XI в. наблюдается новое отступление философии, вызванное на этот раз усилением влияния Церкви на византийскую школу. Поворотным событием здесь следует считать судебный процесс 1082 г. над Иоанном Италом, назначенным «консулом философов» в 1054 г. (после ухода Пселла в монастырь), в результате которого Итал был отлучен от Церкви по обвинению в ереси. Происходит значительная клерикализация высшего образования: при Константинопольской патриархии организуется теологическое училище, а звание «консул философов» превращается в должность, на которую, начиная с 60-х гг. XII в., назначают представителей Церкви. Для Михаила Анхиала и Феодора Ириника эта должность стала ступенью на пути к патриаршему достоинству.