Витя Коробков - пионер, партизан - [11]
— Куда, куда лезешь, поворачивай обратно, ишь ты!..
День выдался чудесный. По ясному голубому небу плыли чистенькие, пухлые облака. Казалось, их всю ночь отмывали в соленой морской воде, а теперь, отжав и распушив, сушили на ветру. Взбаламученное ночным штормом море постепенно успокаивалось.
— Ты только посмотри, Славка, — говорит Витя, наблюдая за отражением облаков в морской воде. — Туда смотри, в море. Видел ты когда-нибудь такие? — Он торопливо хватает кисть, склоняется над альбомом. — Нет, — огорченно откладывает он рисунок. — Тут надо маслом да на холсте.
— Хорошо тебе, Витька, — говорит с завистью Слава. — Все тебе само в руки дается. Вырастешь, художником будешь…
— Легко сказать — будешь, — вздыхает Витя. — Я вот картину никак не могу нарисовать, второй месяц бьюсь. Отец говорит: брось, зря себя изводишь. Надо, говорит, сперва учиться, законы перспективы узнать и разное там другое…
Он взял голыш, размахнулся и пустил его по воде. Камешек запрыгал, оставляя за собой расходящиеся круги.
— Раз, два, три, четыре, — считает Витя. — Семь! А ну-ка ты.
Славка долго выбирает камешек, примеряется, наконец, широко расставив ноги, далеко относит руку и пускает голыш.
— На один меньше, — торжествует Витя. — А все-таки хочется художником быть, — говорит он мечтательно. — Сколько хороших картин можно нарисовать! Я недавно читал в «Пионерской правде», как ребята спасли поезд. Теперь все думаю: изобразить бы это на картине.
Шурик оделся, ему надоело молчать, и он решает вступить в разговор.
— А вчера, — хвастает он, все еще постукивая зубами, — у нас в клубе «Чапаева» крутили. Бесплатно.
Шурик широко раскрывает сияющие, как две звездочки, глаза:
— Вот Чапаев воевал! Впереди всех, саблей — туда, сюда. Так и рубит, так и рубит.
Он машет руками, трясет головой, потешно выкидывает ноги. Вся его маленькая фигурка в движении.
— Вот это дело! — вскакивает Славка. — Я, ребята, военным буду. Летчиком или танкистом. Брат у меня в армии, и я пойду. Уж от меня, враг, не жди спуску, — самоуверенно заявляет он. — Крепко воевать буду. Как наши на Халхин-Голе. Дым, снаряды, бомбы! Стреляют — жуть. А ты идешь с винтовкой в руке и бьешь, и бьешь!
— Военным! — подхватывает Витя. — Я, может, тоже буду военным. Мне, знаешь, Славка, так хочется совершить подвиг! Спасти знамя или одному долго-долго драться против врагов. А они наседают, кровь из ран хлещет, силы уже оставляют, и вдруг помощь подходит. Командир обнимает и говорит: «Молодец, Виктор!» Ну, не Виктор, а товарищ Коробков. «Молодец, говорит, товарищ Коробков! От лица службы тебе благодарность».
— Ага, — с готовностью соглашается Славка. — За геройство обязательно награда полагается. Попомни, Витька, мое слово: будет война, я в армию пойду. Это уже точно.
— Так тебя и взяли. Держи карман шире, — вмешивается Шурик. Ему обидно, что мальчики снова забыли о нем.
— Уж не тебя ли возьмут?
— Ну и не тебя.
— А в «Чапаеве» мальчишку взяли?
Но Шурик не сдается:
— Взяли да на кухню послали, картошку чистить!
— Ну, сперва на кухню, — не уступает Славка. — А потом, когда бой начнется, можно удрать на передовую.
Спор разгорается. Витя собирается принять в нем участие, но в это время другое событие отвлекает его внимание. С соседнего пляжа доносится истошный крик. Там плотный, коренастый паренек повалил какого-то мальчонку, прижал его коленом к земле и дерет за уши. Малыш охрип от крика.
Витя стремительно поднялся и бросился к драчунам.
— Ты что? За что ты его? — коршуном налетел он на большого. Тот отпустил мальчишку.
— А тебе чего? Пусть не лезет. Чего он «рыжиком» дразнится!
Витя посмотрел на парня. Волосы у неге были огненно-красные, круглое лицо с чуть приплюснутым носом в крупных рыжих веснушках.
— Так ты же и правда рыжий, — вырвалось у него.
Паренек метнул на Витю сердитый взгляд:
— Оплеухи захотел? Долго ждать не придется!
— Ну, ну! — не испугался Витя. — Ударь, попробуй!
— И вдарю, — кипятился рыжий. — Еще как вдарю!
Он подскочил к Вите, подставил ему подножку и занес руку, чтобы резким движением свалить с ног. Витя пригнулся и рыжий, потеряв равновесие, полетел на песок. Витя схватил его руку и подвернул за спину. Буян уже не мог подняться.
— Будешь еще маленьких бить?
— Буду.
— Ах, будешь! — Витя заломил рыжему руку. Тот взвыл от боли и сердито прошипел:
— Пу-с-ти, не буду. Да пусти же!
Витя отпустил. Рыжий вскочил и со всех ног побежал к городу. На взгорье он остановился и погрозил кулаком:
— Погоди! Еще встретимся! Я те дам руки ломать.
— Ладно, ладно, после драки кулаками не машут! — крикнул в ответ Витя.
События разворачивались так быстро, что, когда прибежали Славка с Шуриком, все было кончено.
— Здорово ты его! — поздравил победителя Славка.
— А чего он маленьких обижает… — будто оправдываясь, сказал Витя. Ему было неловко, что он подрался на пляже, на виду у всех. Но должен же был кто-то заступиться за малыша!
ЗА ПРАВДУ И ПОДРАТЬСЯ МОЖНО
Кончились каникулы. Прозвенел первый звонок. За лето ребята отвыкли от школьных порядков, и за партами еще не утихла возня, когда в класс вошла учительница. Следом за ней шел мальчик с тугим портфелем в руке. Тридцать пар с интересом уставились на него, а Витя так и обмер: это был тот самый «рыжик», с которым они подрались на пляже.
Эта повесть о дружбе и счастье, о юношеских мечтах и грезах, о верности и готовности прийти на помощь, если товарищ в беде. Автор ее — писатель Я. А. Ершов — уже знаком юным читателям по ранее вышедшим в издательстве «Московский рабочий» повестям «Ее называли Ласточкой» и «Найден на поле боя». Новая повесть посвящена московским подросткам, их становлению, выбору верных путей в жизни. Действие ее происходит в наши дни. Герои повести — учащиеся восьмых-девятых классов, учителя, рабочие московских предприятий.
Произведения Якова Ершова широко известны детскому и юношескому читателю. Это повести «Ее называли Ласточкой», «Найден на поле боя», «Подростки». Новая книга писателя состоит из четырех повестей. В повести «Журавли над школой», давшей название всей книге, рассказывается о сельских ребятах, об их интересе к родной природе. Событиям Великой Отечественной войны и следопытским поискам сегодняшних школьников посвящены повести «Мальчишки в солдатских касках», «Рыжая Галка» («Сокол» продолжает поиск»), «Малая Таманская».
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.