Витебский вокзал, или Вечерние прогулки через годы - [7]
7 октября. До конца четверти остался месяц. Дни в десятом классе уже не летят, а проносятся. Это потому, наверно, что наполнены до краев и некогда бездельничать, как летом… Во второй раз в этом году переписывал и переделывал стихи. Их было 115. Теперь – 140. Многие пришлось просто "удалить". Ниоткуда нет ответов. Даже злость берет: хоть бы кто-нибудь написал. Ну что стоит Ошанину прислать мне письмо? Или Маршаку найти мои старые стихи и ответить? А почему нет о конкурсе ничего? Всегда везде печатаются материалы, поступившие на конкурс. А тут – ничего. Может, он не состоялся?
23 октября. Снова послал стихи в "Зорьку" и в "Пионерку". А ответов нет и нет. И даже дважды снилось, что от Ошанина пришел плохой ответ, а потом из "Зорьки" - тоже плохой… Прочел "Хаджи-Мурата" Л. Толстого - стыдно признаться: в первый раз. Читаю "Воскресенье" - тоже впервые.
18 ноября. На урок - не свой - вдруг пришла Надежда Васильевна. Мы встали. А когда хотели сесть, она показала рукой: "Постойте!.. Только что передали по радио, - сказала она, - что наш Давид стал лауреатом, получил первую премию на республиканском конкурсе, посвященном Пушкину!..". Класс завопил… Урок был сорван… Ура! Ура! Ура! Премия! Первая! На Пушкинском конкурсе! Странно, но я почему-то был уверен, что премию получу, хоть третью, но получу! Утром из Минска передавали по радио обзор газет. Было об итогах конкурса. Многие слышали. И меня уже все поздравляют… Завтра, наверное, прибудет "Зорька". И я все узнаю, увижу своими глазами. Интересно: за какие стихи? Из "Сталинки" пишет П. Волкодаев, что стихи намеревались поместить (не нашлось места), поэтому "передали их в редакцию журнала "Советская Отчизна", где их, очевидно, и напечатают". Пишу последние дни много, даже очень, как в августе, хотя тогда ничем, кроме "делания" стихов, не надо было заниматься. А теперь - столько уроков! Сижу поздно. На лампу надеваю бумажный лист из тетради вместо абажура и пишу.
26 ноября. Тогда, в прошлую субботу, 19, пришла "Зорька". В ней - об итогах конкурса и мой "Рапорт народа" (он побывал уже в районной, областной и, наконец, попал в республиканскую газету). Из редакции было письмо от Николая Горулева: "17 ноября 1949 г. Тов. Симанович! Редакция получила Ваши стихи, присланные на конкурс. Нужно сказать откровенно, что каждое Ваше стихотворение (если оно сделано вдумчиво и серьезно) радует коллектив нашей редакции"… Из его письма я понял, что премия мне присуждена за три стихотворения: "Рапорт народа", "Мое поколение", "На рассвете". Никаких поздравлений в письме тоже нет, зато есть слегка охлаждающие мою горячую голову слова: "Но это не значит, что Вы должны успокаиваться на достигнутом. Нет, у Вас еще немало недостатков в стихах, которые необходимо избегать. Это прежде всего небрежность в рифме ("Рапорт - запах", "полководца - колосьев"). Это, наконец, небрежность в выборе словесного материала ("взгорки"). Работайте по принципу "Лучше меньше да лучше". Обрабатывайте каждую строку, насыщайте ее своими мыслями и чувствами, своими художественными средствами"… Безусловно, за все замечания я благодарен, даже если не со всеми согласен… Сегодня прошло комсомольское отчетно-выборное. Выступали я да Яша. Яков даже начал так: "Скажите, помните ли вы хоть одно собрание, на котором бы не выступали Симанович и Коломинский? Не помните? Потому что не было такого собрания…" Я в самом конце, выступая, критиковал райком комсомола. Предложил в новый комитет кандидатуру Якова.
28 ноября. Настоящая весна в конце осени. Тепло. Моросит реденький дождик. Я помню: два года назад тоже описывал такое, но тогда весна была и на сердце. А сейчас - только на улице. Как хочется любить! Пойти бы в парк! Да там, конечно, никого нет. Интересно: что я буду делать в будущем году в такой вечер? Где я буду?.. Еле урываю время для чтения: "Хлеб" Ал. Толстого, "Чапаев" Д. Фурманова, "Степное солнце" П. Павленко.
17 декабря. Такой хороший снежок. В парке белые-белые деревья… Вчера подписывали письмо И. В. Сталину. Возле меня сидела Надежда Васильевна. Долго уговаривала выступить. И все-таки уговорила. Я "выступил": сказал одно предложение. Звучало оно так: "Обещаю с хорошими показателями закончить год и хорошо сдать экзамены".
1950
1 февраля. Вчера был вечер встречи. Не ожидал, что так интересно пройдет. Выступали студенты, ученики (Яша и я, конечно). Я выступал последний. Прочитал "Мое поконие". Хлопали мне долго. Никогда в клубе такого не было. Правда, давно, когда учился еще в русской школе в шестом классе, однажды читал стихотворение "Беларусь, ты моя!" Тогда пришлось его читать два раза. Но это было давно… Сегодня в школу не ходили: я, Изя, Лёня были на комиссии в военкомате. А мне еще придется завтра съездить в Мозырь, здесь не смогли определить какое у меня зрение. Оказывается, я близорукий… Слишком огорчает то, что я, такой всегда влюбчивый, совсем перестал влюбляться и никто мне теперь из девушек не нравится.
12 февраля. Из "Зорьки" получил две посылки ~ это моя премия. Тринадцать книг: "Сочинения" (в одном огромном томе) А. Пушкина, "Война и мир" Л. Толстого (в двух томах) и "Воскресение", "Стихотворения" В. Курочкина, "Первые радости" и "Необыкновенное лето" К. Федина, "Кавалер Золотой Звезды" С. Бабаевского, "Далеко от Москвы" В. Ажаева и др. Так пополнилась и сразу выросла моя библиотека!.. С 30 января по 6 февраля написал 15 стихов, большинство - лирика. Что-то мне сегодня вообще хочется писать по-белорусски.
В начале семидесятых годов БССР облетело сенсационное сообщение: арестован председатель Оршанского райпотребсоюза М. 3. Борода. Сообщение привлекло к себе внимание еще и потому, что следствие по делу вели органы госбезопасности. Даже по тем незначительным известиям, что просачивались сквозь завесу таинственности (это совсем естественно, ибо было связано с секретной для того времени службой КГБ), "дело Бороды" приобрело нешуточные размеры. А поскольку известий тех явно не хватало, рождались слухи, выдумки, нередко фантастические.
В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.
Повседневная жизнь первой семьи Соединенных Штатов для обычного человека остается тайной. Ее каждый день помогают хранить сотрудники Белого дома, которые всегда остаются в тени: дворецкие, горничные, швейцары, повара, флористы. Многие из них работают в резиденции поколениями. Они каждый день трудятся бок о бок с президентом – готовят ему завтрак, застилают постель и сопровождают от лифта к рабочему кабинету – и видят их такими, какие они есть на самом деле. Кейт Андерсен Брауэр взяла интервью у действующих и бывших сотрудников резиденции.
«Иногда на то, чтобы восстановить историческую справедливость, уходят десятилетия. Пострадавшие люди часто не доживают до этого момента, но их потомки продолжают верить и ждать, что однажды настанет особенный день, и правда будет раскрыта. И души их предков обретут покой…».
Не каждый московский дом имеет столь увлекательную биографию, как знаменитые Сандуновские бани, или в просторечии Сандуны. На первый взгляд кажется несовместимым соединение такого прозаического сооружения с упоминанием о высоком искусстве. Однако именно выдающаяся русская певица Елизавета Семеновна Сандунова «с голосом чистым, как хрусталь, и звонким, как золото» и ее муж Сила Николаевич, который «почитался первым комиком на русских сценах», с начала XIX в. были их владельцами. Бани, переменив ряд хозяев, удержали первоначальное название Сандуновских.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.