Висимские рассказы - [19]

А ночью сгорела баня. Никто не слышал, как она загорелась, и не узнали бы об этом до утра, если б пожар не увидел припозднившийся прохожий. Он забарабанил по окошку и закричал:

– Эй, хозяева! Крепко спите! У вас баня горит!

Спросонья хозяйка долго не могла понять, что случилось. Но, глянув в окно, выходящее в огород, всё поняла и принялась будить детей:

– Ребята! Пожар! Горим!

Скорее всех проснулся племянник. Он выскочил из-под одеяла, натянул брюки и телогрейку и со словами: «Звони в пожарку!» выбежал из дома. Звонить никуда не понадобилось. Пожарные машины, вызванные кем-то из соседей, уже подъехали к забору в переулке, и пара неуклюжих сельских пожарных неспешно принялась раскатывать от машин шланги-рукава, тянуть их по сугробам к пылающей факелом баньке. Шли секунды, минуты. Без дела вроде бы никто не стоял, но результата пока не было никакого – баня горела и уже догорала. Ещё через несколько минут на недогоревшие головёшки, наконец-то, полилась вода. Но… Вылив привезённую воду, пожарные собрали своё имущество и уехали, не забыв поворчать напоследок:

– Зачем только рукава мочили? Пусть бы догорало. Само бы всё потухло…

Утром хозяйка, стоя на пепелище, грустно выговаривала племяннику:

– Ну, как, племяш, хорошо вчера баньку натопил? Хорошо попарился? Долго теперь чистым ходить будешь… А мы, похоже, надолго без бани остались.

Племянник не возражал, не спорил. Отойдя в сторонку, он, молча, курил папироску, скрывая за дымом от неё лёгкую злорадную усмешку.

Грядки

Зининым грядкам всегда удивлялись, а кое-кто даже и восхищался:

– Слушай, Зина, как это у тебя так получается – грядки, словно перина пуховая? Что у тебя за секрет такой имеется?

– Да нет никакого секрета, – отмахивалась Зина.

– Ну как это нету? – не унимались соседки. – И место у вашего огорода далеко не лучшее: под горой, вся вода сверху к вам стекает. И земля такая же, как у всех, а грядки – просто загляденье. Да и урожаи ты с них снимаешь больше, чем все остальные. Не будь затворницей, расскажи.

– А нечего рассказывать, любить надо землю и правильно за ней ухаживать.

– Так вроде любим. И ухаживаем. Результата только нет.

– А вы грядки-то навозом удобряйте.

– Удобряем. Всё равно.

– А вы сколько навоза-то на грядки вывозите?

– Ну, сколько… Тракторную тележку на огород. Навоз-то нынче дорогой.

– Вот… А я всю зиму из-под коровы с тёлкой на огород навоз вожу. Да ещё из-под поросёнка. Вы же скотину держать не хотите, тяжело. Раньше не тяжело было, а теперь вдруг потяжелело. Молоко да мясо всё в магазине прикупаете. А там – мясо из Бразилии годовой давности, молоко из Подмосковья, две недели назад выдоенное и несколько раз разбавленное. А у меня всё свеженькое: и мясо, и молоко, и навоз на грядках. Причём, последнего в избытке. Вот и весь секрет.

– Ну, нет. Что-то здесь не так.

Посомневались соседки, посомневались и решили понаблюдать, как Зина за огородом ухаживает. Одна соседка как бы невзначай мимо прошла, смотрит, а у Зины на грядках столько навоза, что и земли не видно. Другая соседка мимо прошла, а Зина грядки копает и весь навоз в землю прячет: и удобрение, и грядки выше. Потом межи прошла, глубокие сделала, края хорошо отхлопала, ровно. Просто загляденье. Вроде бы всё, как Зина и говорила, ничего нового.

А Зина увидела, что соседки за её земледелием наблюдают, и решила над ними подшутить. Взошла она на самую верхнюю точку огорода, легла на грядку и с визгом «колбаской» скатилась до самого низа. Потом встала, отряхнула с себя землю и с песней ушла в дом. Пусть теперь гадают, для чего она это сделала. Собрались после этого соседки, потолковали, да так ни к какому выводу и не пришли.

Третья соседка мимо пошла. Смотрит, Зина картошку уж садить заканчивает, да странно как-то садит – широко. А потом, вдоль меж на краю грядок, бобы да горох высадила. И тут же цветы какие-то.

– Эй, Зин, – не выдержала соседка, – а это-то зачем всё садишь? Лишняя трава на грядках.

– А для красоты, – усмехнулась Зина. – Расцветут, сама увидишь, как красиво будет. Выйду я утром в огород, сяду в меже, бобов с горохом поем. А вокруг – цветочки, пчёлки-шмели летают, птички поют. Красота…

Прошло лето. Всё было у Зины в огороде так, как она и говорила весной. Пришла пора убирать урожай. И снова у Зины было всего больше, чем у соседок: и картошка уродилась, жуком колорадским не поеденная, и морковь большая и сладкая, и капуста крупная и крепкая.

Опять пришли соседки к Зине с расспросами. Не выдержала Зина, ответила:

– Вот вы, бабоньки, небось, думаете, что ерундой я занимаюсь в своём огороде, а вы послушайте. Ну, про навоз, про его обилие я вам уже рассказывала. Я тут наблюдала, как одна из вас с ведром навоза по гряде ходила. Выкопает лунку, бросит туда пригоршню навоза, потом картошечку несколько раз порезанную, чтоб только один глазок пророщенный остался, и сверху землёй заровняет. Считает, что картошку она посадила. Вы кого обмануть-то хотите? Природу? Её не обманешь. Поверьте, что в землю посадишь, то и вырастет. Вот положила ты в лунку горсточку говна, говно и народится. Я ведь неслучайно навоз на грядки зимой вывожу. Он и вымерзнет под морозом, и соки из него равномерно разойдутся по всем грядкам, когда снег таять начнёт. Потом уж остатки я с землёй при копке перемешиваю. А если свежий-то навоз в лунки бросать, так он и сжечь всё может. Тут дело тонкое.