Вихрь. Любовь, которая стала новым началом - [99]
Я посмотрела на Луку.
Он вздохнул, но нажал на профиль Гилберта. Но связи не было. Хольден тоже попытался связаться с ним – безуспешно.
– Какие-то помехи, – сказал он, нахмурившись. – Странно.
Я как раз собиралась предложить связаться с командирским пунктом напрямую, через компьютеры в комнате, как вдруг Сьюзи громко позвала меня. Голос звучал обеспокоенно. Она находилась у одного из мониторов наблюдения и помахала рукой, подзывая нас к себе.
С монитора на меня смотрело лицо, которое я совсем не ожидала увидеть, – лицо Дункана Греймса. Над ним был номер, который идентифицировал его как члена кураториума Нью-Йорка.
– Что это значит? – спросила я.
Сьюзи пожала плечами, Лука тоже выглядел озадаченным.
– Что это? – повторила я, и Канто посмотрела на меня с такой ненавистью, что я побледнела.
И все же она не сказала ни слова.
Атлас зарычал и встал перед Канто. Его зеленые глаза зловеще заблестели, а пол в комнате задрожал.
– Что это?! – снова крикнула я.
Уголок рта Канто приподнялся, как будто она… как будто она была довольна.
Лука схватил ее за шею. Кончики его пальцев засветились, и Канто вздрогнула так сильно, будто ее ударило током.
– Грязный сплит, – выплюнула она.
Лука усмехнулся:
– Хорошая идея. Просто продолжайте меня провоцировать. Прекрасно работает в случае с цюндерами.
– Жулиана, – произнесла я как можно спокойнее. – Почему у Дункана Греймса есть профиль в кураториуме?
– Он у него уже давно, – прошипела она. – Спасибо Варусу Хоторну. А как, по-вашему, цюндеры попали в институт Нового Лондона?
Я сжала губы. Наверное, в этом она была права.
– Но профиль был деактивирован, – сказал Хольден. – Все профили, созданные моим отцом, были деактивированы после его побега.
Канто улыбнулась:
– Да. Верно. Кураториум поручил сделать это мне.
Внезапно мне стало холодно. Что-то здесь было не так.
– Этот человек сумасшедший, – сказала я, кивая на монитор. Я никогда в жизни не встречала никого более сумасшедшего, чем Дункан Греймс. Он любил издеваться над людьми. – Что вас связывает?
– Абсолютно ничего, – прошипела в ответ Канто. – У меня нет ничего общего с такими, как он. Со сплитами. Когда мы победим «Красную бурю», мы… – Канто перевела взгляд со Сьюзи на Хольдена и на Луку, – мы вернем каждого из вас туда, где вам следует находиться. В зоны! А может, у кого-то наконец хватит смелости полностью убрать вас с нашей планеты.
Лицо Лукаса исказилось. Я видела, как запылали его глаза, но Хольден удержал парня одной рукой.
– Оставь ее, Вудроу, – настойчиво сказал он. – Она того не стоит.
– Когда эта ночь закончится, – продолжала Канто, – никто и никогда больше не протянет руку, чтобы примириться со сплитами. Никто и никогда не будет таким же простодушным, как Гилберт Вудроу. Это же надо, ввести в состав Совета сплитов швиммеров и грундеров! И вести с ними общие дела. Ну нет! У людей снова появится лидер, который сможет навести порядок. И этим лидером буду я.
Ее слова прозвучали как пощечина. И мое тревожное чувство превратилось в мрачную уверенность.
– Это единственное справедливое наказание, – холодно сказала Канто. – Для него и для всех, кто сотрудничает со сплитами. Как только я возьму на себя руководство, мы сокрушим «Красную бурю»!
Я уставилась на нее, не зная, как реагировать. Канто метила на место Гилберта. А то, что Дункан Греймс появился на мониторе… Наверняка она сделала так, чтобы он мог следить за тем, что происходит на командном пункте. Все наше управление было там… Гилберт, Арисса и члены ее Совета, Натаниэль, Робур, часть генералов «Зеленого трепета». А Канто… Канто сидела здесь и отсюда протягивала щупальца.
Она проделала это, пока все еще было тихо. Пока мы ждали врага.
Рядом со мной Сьюзи быстро набирала что-то на своем детекторе. Она вызывала Фагуса, а потом произнесла:
– Вся коммуникационная сеть отключена.
– Элли… – прошептал Лука.
В его голосе слышался страх. Я ошеломленно кивнула, сжимая пальцы на руках Канто.
Нам нужно было увидеть Гилберта. И как можно скорее.
– Возьмите ее с собой, – распорядилась я.
Нам ни в коем случае нельзя было оставлять Канто одну. Она могла связаться с Греймсом или сделать еще что-нибудь похуже.
Ветер, который удерживал Канто, стих. Зато других штурманов Хольден так сильно приложил ветром к стене, что они вырубились.
Я попыталась открыть вихрь, но гравитационные сенсоры, установленные на северной башне, разметали мою энергию.
Ничего, попробуем еще раз…
Гудение сенсоров стало громче, но потом я увидела, что сигналы на некоторых из них погасли. И в тот момент, когда Хольден проталкивал Канто в дверь, я сумела создать вихрь.
Лицо Канто побледнело. Впервые с тех пор, как я познакомилась с ней, она показала, что была сильно напугана.
– Н-нет, – заикаясь, пробормотала она. – Пожалуйста, не надо. Я уже много лет не прыгала в вихрь. Я не знаю, смогу ли…
Но Хольден уже втягивал ее в вихрь.
Прыжок Канто был ужасен. Она чуть не выскользнула, но Сьюзи и Лука успели подхватить ее.
А я, удерживая Атласа, управляла вихрем. В других условиях мне было бы легко направить вихрь в нужное место, но энергия распадалась со всех сторон.
– Слишком много сенсоров, – с усилием проговорила я.
Элейн и Бэйл выпустили из зон множество мутантов, но кураториум не может позволить им разгуливать на свободе. Напряжение в мире растет. Грядет страшная война, и ни одна из сторон не готова отступать. Глава кураториума Варус Хоторн отправляет в прошлое своих бегунов, чтобы те уничтожили Вихрь-прародитель, а вместе с ним и всех мутантов. Элейн и Бэйл бросаются в погоню, но каждый прыжок во времени все сильнее запутывает их планы. Влюбленные столкнутся со страшной правдой, которую они не в силах изменить.
Для Элейн настал самый важный день в ее жизни: в Новом Лондоне проходит вихревая гонка, и Элейн – одна из сотни избранных участников. Им предстоит прыгать в энергетические вихри, которые десятилетия назад едва не разрушили мир. Такой прыжок опасен для жизни, но если тебе повезет, ты перенесешься из одного места в другое за считанные секунды. Элейн готова выиграть гонку любой ценой. Но посреди вихря в ней просыпается сила, которая снова ставит мир под угрозу. И единственный, кто оказывается рядом – это юноша, который не хочет иметь с Элейн ничего общего.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Об Остине Рэндольфе, герцоге Брэдфорде, мечтали знатнейшие невесты Англии, однако самый завидный из женихов лондонского высшего света оставался холоден и равнодушен к женским чарам… пока однажды в вихре шумного бала не повстречал юную американку Элизабет Мэтьюз. Эта необыкновенная девушка сумела пробудить его ожесточенное, страдающее сердце к счастью любви, надежды и пылкой, всепоглощающей страсти…