Видение рыцаря Тундала - [4]

«Мост гордыни, — сказал Ангел. — Присмотрись, и ты увидишь на нем как невежественных базарных баб, так и высокочтимых мудрецов. Гордыня одинаково собирает свою дань и с батраков, и с господ. С людей безвестных и людей именитых».

«Господин, — обратился к спутнику Тундал. — Кто с пальмовой ветвью в руках успешнее других балансирует на мосту?»

«При жизни он был священником, совершившим паломничество в Святую землю, — ответил Ангел. — Но вместо любви к Господу и детям Божьим взрастил только собственную гордыню. Однако даже малая добродетель не была утрачена над адской бездной!»

«О Святой Ангел, я трепещу! — взмолился рыцарь. — Нет мне прохода по этому мосту, потому что я весьма гордился своими злодеями! Еще не вступлю на мост, как тьма пожрет меня!»

«Теперь не страшись, но неустанно благодари Бога за избавление от подобной участи! Божьей милостью проведу тебя невредимым!»

ГЛАВА 9

Врата скорби… Адские Химеры… Зверь Ахерон… Опасность злорадства…

Вот новое видение перед ними: огромный, покрытый язвами и струпьями боров, чьи налитые огнем глаза больше любой долины и чья разверзшаяся пасть такова, что может без труда заключить в себя тысячи несчастных. Дыхание его — моровое поветрие, его бивни — как зловещие скалы, посреди которых располагается пылающая и зыблемая подобно морским волнам слизь языка.

Два великана с распоротыми брюхами висели на клыках борова, и вырывающиеся из глотки зверя ветра развевали их болтавшиеся кишки подобно адским знаменам.

Легионы Химер, невообразимым образом составленных из кровососущих насекомых, земных и водяных гадов, гнали толпы душ в пасть адского борова.

«Это — Врата скорби, ненасыщаемое чрево адово. — Ангел указал на ковыляющую человеческую массу. — Больше всего жаждут они воззвать к Богу, но имя Господне более не произносимо для их языков».

«Господин мой! — в великом ужасе спрашивал рыцарь, — Кто сей отвратительный зверь?»

«Имя зверю, которого ты видишь, Ахерон. Он породитель скорби, проистекающей от плотских излишеств. Дух разложения, растлитель, извращающий природу. Он предлагает веселье, которое вселяет ужас, он открывает знания, что приводят к безумию, он сулит наслаждения, становящиеся пыткой. Таков удел любой неуемной утробы, расплата за необузданную похоть, чревоугодие и разврат».

Снова спрашивает Тундал Ангела: «Святой посланник, ответь, какой грех сотворили эти великаны, что стали навеки прикованы к бивням зверя?»

«Как ты мог их не узнать? — удивился Ангел. — Это прославленные в былых веках воины Фергус, сын Ройга, и Коналл Кернах, известные по древним сагам. При жизни они похвалялись своей силой и удалью, кичились богатством и властью, но не было среди людей подобных им в презрении к заповедям Господним, не было равных в чревоугодии и разврате, как и в посрамлении всего, что зовется добродетельным и священным!»

«Поделом кощунникам мука! — Крикнул великанам рыцарь. — Болтаться вашим кишкам на смрадном дыхании зверя!»

«Безумец, останови злословие! Не таков ли ты сам? Не найдется ли у тебя благодать во избавление зверя?» — Ангел укоризненно посмотрел на Тундала и растаял блекнущим светом утренних звезд.

ГЛАВА 10

Терзание Тундала… Утешение Ангела… Раскаянье Тундала… Цена милосердия Божьего…

Горе, горе несчастному рыцарю! Только Ангел покинул его, как его тотчас окружили Изверги и Химеры. Они пленили, били и терзали, потешаясь над стенаниями. Изверги вспороли ему брюхо и не мешкая зашвырнули в Ахеронову пасть…

Вот одно горе прошло, но за ним пришло худшее. Громадное чрево адского борова кишело невообразимыми паразитами. Одни из них, с головами гиен, утробно урча, принялись грызть его кости. Вторые, подобные драконам, прогрызали себе путь, чтобы пожирать его внутренности. Третьи, напоминавшие змей, принялись высасывать мозг.

Рыцаря непрестанно вспарывали, раздирали, кромсали, пережевывали, переламывали его кости и выворачивали хрящи так, что само существо Тундала стало месивом ужаса, боли и всепоглощающего отчаяния.

Его мучения прекратились внезапно. Миг — и Тундал понял, что случившееся было видением его участи без милосердия Господнего.

Страх и трепет повалил с ног, всем своим нутром рыцарь ощутил, насколько жалка и ничтожна его гордыня перед адовой пастью.

Тогда проклял Тундал свою прежнюю жизнь, отрекся от всего, чем пресыщалась душа его. Без устали взывает к милосердию Господнему.

И вот видит Тундал, что святой Ангел стоит перед ним в славе и свете, как прежде.

Ангел протянул к нему руку, благословил его, и, подняв с колен, утешал его. И плакал тогда Тундал, и каялся в своей неправедной жизни, взывая к милосердной любви Божьей.

И сказал рыцарю Ангел: «Вот что значит милосердие Господне! Оно выведет тебя из места мучения, и душу твою не пожрет адское чрево!»

Отвечал Ангелу рыцарь: «Не было, нет, и не будет во веки веков ничего дороже милосердия Божьего!»

ГЛАВА 11

Озеро кромешной тьмы… Чудище Раданак… Мост лихоимства… Ад взыскивает душу за душу…

Вот достигают они пределов Озера кромешной тьмы, заключенного в чугунные берега, словно в гигантский котел. Озеро как бы прело, бурлило и беспрестанно расходилось маслянистыми волнами.