Ветроум. Странное, страшное, смешное в повседневной жизни русской провинции XVIII – начала XX века - [32]
Через два года после изготовления нюрнбергского колокола, оказавшегося в вятской глубинке, в другом немецком городе, что расположен в сотне миль от Нюрнберга, – Гейдельберге – отлили колокол, которому суждено было в XVIII–XIX веках находиться в Вологде. Тексты на нём не латинские, а немецкие (по мнению Н. И. Оловянишникова, голландско-немецкие), и посвящён он святому Мартину[218].
Село Филейское (Филейка) близ города Вятки
Старинная открытка
По суждению подробно исследовавшей эту тему А. Ф. Бондаренко, XVII век стал временем расцвета колокололитейного дела в России[219]. Тем не менее качественные, звучные иноземные изделия по-прежнему завозились в большом количестве. Их требовалось немало. «Среди многочисленных записок иностранцев, посещавших Русское государство в XVI–XVII вв. едва ли найдутся такие, в которых бы не упоминались колокола. <…> И действительно, всех иноземцев удивляло количество колоколов на Руси»[220]. Скажем, швед Пётр Петрей писал, что в Новгороде начала XVII века на башнях-колокольнях находилось несколько тысяч больших и малых колоколов[221].
Колокольня Вознесенской церкви в селе Загарье Юрьянского района (1 829 год)
Фотография Алексея Кайсина
Троицкая церковь села Кырчаны Нолинского района (вторая половина XVIII века)
Богоявленская церковь села Курино Котельничского района (конец XVIII века, достроена в начале XIX века)
Колокольчики, найденные во время археологических раскопок в Вятке (Кирове) в 2007 и 201 6 годах Фотографии Алексея Кайсина
Покровительница храма сего
Судя по надписи, нюрнбергский колокол предназначался для богородичного храма, но в XIX веке висел на Вознесенской церкви. А ведь в XVII–XVIII веках в селе Загарском имелась и Богородицкая церковь. Тогда в этом селе было две деревянные церкви – Михаила Архангела и Рождества Богородицы (иначе: Богородицкая). В 1789 году там выстроили каменный храм с двумя соответствующими приделами. В справочнике о разрушенных культовых постройках сказано: «В начале XX века престолов в храме было уже три: в верхнем этаже – холодная церковь во имя Вознесения Господня, а в нижнем этаже – тёплая церковь, с правым приделом в честь Рождества Пресвятой Богородицы и с левым приделом – в честь Архангела Михаила»[222]. Очевидно, что уже во второй половине XIX века (и впоследствии) каменный храм именовался Вознесенским. Он был разрушен в XX веке, в послевоенные годы. Только та самая колокольня, на которой когда-то висел старинный колокол из Нюрнберга, частично сохранилась. Её использовали в качестве водонапорной башни[223].
Если колокол с надписью, обращённой к Деве Марии, оказался не на Богородицкой церкви, то, возможно, это означает, что тогдашние вятские священнослужители вряд ли смогли разобрать простую латинскую фразу. А во второй половине XIX века их потомки легко читали по-латыни и даже не стали приводить её перевод в официальной бумаге, направленной в губернский центр.
Глава 9
Грехи дьячка Замятина
Сакральное и бытовое. Козлогласование дьячка Замятина.Угрызения дьячка Замятина. Соображения дьячка Замятина. Расследование священника Катаева. Наказание дьячка Замятина. На воспитании и призрении. Буйство и разбитие.Дьячок и табачок. Как к детям малым
В 1787 году крестьянка Авдотья Зыкова, будучи в гостях, перепила – и как в воду канула (см. 2-ю главу). Спустя несколько десятилетий дьячок Николай Замятин напился, набедокурил в церкви, и терпение начальства лопнуло. Пьянству – бой!
Сакральное и бытовое
В повседневной жизни Церкви и её служителей парадоксально переплетались сакральное и бытовое. С одной стороны, даже сельский попик должен был вызывать у верующих людей уважение своей причастностью к священному. Рукоположение, литургия и таинства, святые дары, принятие исповеди – в глазах окружающих это означало сакральность, приобщённость к тому, что «не от мира сего». А церковное здание, с антиминсом и мощами святых, – это священное место в самом непосредственном смысле: после завершения строительства или после ремонта его освящали. С другой стороны, расхожим пороком духовенства, с которым постоянно боролось руководство, было пьянство и вызванное им буйство. Случалось немало всяких прочих неприятностей и скандалов. В узком прицерковном мирке происходили конфликты по вполне приземлённым поводам, нередко там царили наушничество и доносительство. Появление в церкви священно– или церковнослужителя пьяным либо шум, бесчинства и непотребства, даже обнаружение в церкви пятен крови или чего-нибудь иного, «нечистого» – всё требовало от ответственных лиц специальных действий, определённых каноном и обычаем. Церковное начальство вынуждено было реагировать: епископ предписывал духовной консистории завести дело, которое могло тянуться годами.
Что за причины могли вызывать такое количество доносов друг на друга? Какие при этом выявлялись внутренние конфликты? Какими способами руководители пытались дисциплинировать подчинённых, решить конфликтные ситуации и как при этом старались поддерживать ощущение сакральности?
