Вьетнамская жар-птица - [43]

– Вера, – с загадочной улыбкой сказал он, – у меня есть для тебя подарок.

Она широко распахнула глаза. Учитель протянул ей красиво упакованный блестящий свёрток. Это была небольшая плоская квадратная коробочка величиной с компакт-диск.

– Дома откроешь и посмотришь. – Он заговорщически подмигнул. – Весёлого Рождества!

– Весёлого Рождества… – пробормотала она в замешательстве. – А у меня для вас… ничего нет.

«Дура! – тут же обругала она себя мысленно. – Не догадалась тоже купить ему хоть какой-нибудь подарок!»

– Что ж, – он от души расхохотался, – за тобой будет должок. Я запомню!

– Добрый вечер, мистер Бэнкс.

К ним незаметно подплыла Ольга Громова под руку с мужем. На лице мачехи играла та самая улыбка, которая выводила Веру из себя. Надо же – она даже запомнила его имя!..

– Здравствуйте, рад вас снова увидеть, – отозвался он так же приветливо и перевёл взгляд на Александра Громова.

– Это мой папа, – пояснила Вера, переводя сияющие глаза с одного обожаемого ею мужчины на другого.

Громову, однако, учитель чем-то сразу не понравился. Возможно, чисто мужским чутьём он догадался, что Вера к нему неровно дышит, и у него взыграла отцовская ревность.

– Приятно познакомиться, – буркнул он холодно, не глядя тому в глаза, и тут же приказал дочери: – Поедем домой. Уже поздно…

Вера послала мистеру Бэнксу на прощание извиняющийся и благодарный взгляд, а затем, пожав плечами, последовала за отцом.

– Что ещё за хлыщ? – осведомился Громов по-русски, пока они пробирались сквозь толпу к выходу.

– Это не хлыщ, – удивилась Вера. – Мистер Бэнкс – мой учитель литературы. Он очень хороший… Вот, даже подарил мне подарок на Рождество. – Она прижала к груди заветную коробочку.

– Это ещё с какой стати? – подозрительно вскинулся отец. – Что у вас с ним за отношения, что он позволяет себе делать подарки собственной ученице? Он к тебе приставал? Домогался? Намекал на что-то… этакое?

– Да какая муха тебя укусила? – поразилась дочь. – Не приставал он ко мне никогда…

«А жаль!» – добавила она мысленно.

– Что ты на неё накинулся, – вступилась и мачеха, тоже изрядно удивлённая. – По-моему, у тебя совершенно нет повода для беспокойства. Нормальный, адекватный мужик.

– Ага, – язвительно отозвался Громов, – только этот мужик, ко всему прочему, выглядит как герой Голливуда, и моя дочь смотрит на него, как кошка на сметану!

– Глупости! – возмутилась Вера, заливаясь краской. – Я нормально на него смотрю… Как и на всех остальных.

«Лучше бы ты обратил внимание, дорогой папочка, как смотрит на мистера Бэнкса твоя собственная жена», – сердито докончила она – разумеется, тоже только в мыслях.

– Ладно, – отец раздражённо махнул рукой, – проехали. Мне он просто не понравился, имею я право на личные симпатии и антипатии? Всё, не хочу больше о нём говорить.

Подарком мистера Бэнкса оказался коллекционный двойной компакт-диск – сборник под названием «Легенды мировой оперы». Среди исполнителей Вера с огромным волнением и удовольствием обнаружила имя своей бабушки – Rimma Gromova. На диске было целых три арии в её исполнении: «O Mio Babbino Caro» Пуччини, «Habanera» Бизе и «Una voce poco fa» Россини. Это значило, что учитель искал диск специально для неё; это не было бездумным подарком просто ради того, чтобы сделать приятное. Вера была так счастлива, что, имейся у неё домашний телефон мистера Бэнкса, она непременно позвонила бы ему и призналась в любви. На счастье, номера телефона она не знала. Но Рождество её всё равно было озарено романтическими мечтаниями и нежными влюблёнными грёзами…

С учителем она столкнулась уже в самом конце каникул – в мексиканском магазине.

Обычно по воскресеньям мачеха с кем-нибудь из девушек, Диной или Верой, ездила за покупками в один из местных супермаркетов. Они закупали куриные консервы, тунца в банках, лосось, мясо, замороженные гамбургеры и пиццы, овощи и фрукты, а также яйца, сыр, масло, йогурты, хлопья и молоко, ну и ещё что-нибудь по мелочи, на что падал глаз. Вера, обожавшая мороженое, в США страшно мучилась – местное и в подмётки не годилось русскому, будь оно хоть дешёвое, хоть дорогое. Поэтому она пристрастилась к другим десертам, которых не пробовала в России: пончикам, панкейкам, брауни и маффинам.

Иногда Громовы позволяли себе разнообразить меню и отоваривались в русских, китайских, мексиканских или индийских магазинах. В то воскресенье мачеха и Вера, посовещавшись, решили отправиться в мексиканский супермаркет.

Не успели они положить в свою тележку даже пары товаров, как их весело окликнули.

– Ох, какая встреча!

Это был мистер Бэнкс собственной персоной. Вера всполошилась, покраснела, смутилась, поправила причёску и обругала себя мысленно за то, что поехала в магазин ненакрашенной, одетой кое-как – чуть ли не в домашнюю пижаму. Зато мачеха, как всегда, была при полном параде: на каблуках, в изящном брючном костюме, с блестящими уложенными волосами и при лёгком натуральном макияже.

– Наши встречи участились в последнее время, не находите? – промурлыкала она.

– Но это же приятные встречи, – улыбнулся учитель и радостно помахал Вере: – Эй, как твои дела, звезда эстрады?