Ветхий дворец - [27]
- Ты одет как кучер, - проговорил Миклош, возвращая бутылку.
- Это так, - сказал Мишка, - ведь я и есть кучер. А ты одет как принц.
Миклош улыбнулся.
- Да ну? Вот и хорошо. Да, я принц Миклош.
- Так я и думал. А я кучер его светлости графа Мордфаля. - Пожалуй, в словах "его светлость" имелась тоника иронии, но Миклош решил в это не углубляться.
- И что же ты делаешь здесь, внизу, о Мишка, кучер Мордфаля?
- Что я делаю, о Миклош, принц Фенарио? Пью допьяна, вот что я делаю. И тебе советую то же самое.
- Нет, - сказал Миклош, - это не по мне.
- Как знаешь.
Тут Миклош спонтанно сел прямо на пол. Мишка вопросительно взглянул на него.
- Расскажи мне байку, друг Мишка, и я не скажу твоему хозяину, чем ты тут занят.
Мишка расхохотался.
- Честная сделка, мой принц.
Пожалуй, тут стоит пояснить, что хотя кучера и возничие в Фенарио обычно обретаются на конюшне вместе с конюхами и стремянными, самолично прилагать руки к уборке и прочему ручному труду считается ниже их достоинства. Друзьям своим они помогают иначе: рассказывают им за работой разные байки, тем самым помогая расслабиться. По сей день характеристика любого рассказа как "кучерская байка" считается самой высокой похвалой.
- Что ж, - проговорил Мишка, - но рассказ будет короток, ибо час поздний, а мне пора бы уже двигаться дальше, дабы уйти в небытие. Хмм… да. Не желаешь ли послушать историю своей собственной семьи, мой принц? Я поведаю тебе историю завоевания. Ты знаешь о нем, надеюсь: как северяне пришли на наши земли, и лишь те, кто обитал в восточных горах, избежали нашествия.
Что ж, в то время король оказался пленником в собственном Дворце, как норска в тенетах креоты. Тогда только начали рыть туннели, в одном из которых мы сейчас имеем удовольствие находиться, мой принц. Но для многих жизнь продолжалась. И нашелся среди северян юноша с варварским именем, каковое я не буду пытаться произнести, который влюбился в деву из Фенарио. Она тоже любила его, однако не могу не отметить, что еще больше она любила драгоценности. И попросила северянина подарить ей самый большой самоцвет, какой он сумеет отыскать.
Кучер отхлебнул еще палинки, предложил бутылку Миклошу, тот лишь молча покачал головой; Мишка продолжал:
- Северянин обошел всех ювелиров города - ибо, как тебе известно, самые лучшие самоцветы с Западных гор попадают сюда, - и нашел камень, который счел достаточно хорошим для своей любимой. Он обратился к ювелиру, и тот отдал самоцвет, но - глупец! - попросил платы. Вот тебе плата, ответил северянин, обнажил меч и смахнул ювелиру голову с плеч.
И случилось так, что один из демонов Богини как раз проходил мимо, собираясь сыграть с варварами злую шутку. Он увидел это и рассказал Богине. И она послала сон младшему сыну короля, ибо мне рассказывали, что именно так она общается с вашей семьей, и позволила ему узнать об этом.
Дабы не углубляться в долгие подробности, юный принц пошел в отцовские палаты и взял Аллам, королевский клинок. Затем спустился во двор, где нашел быка-талтоша, и верхом на нем перепрыгнул через стену Дворца. И проскакал прямо сквозь армию северян - в конце концов, кто встанет на пути у быка-талтоша? - и въехал в город. Нашел того северянина, мирно возлежащего на ложе с девицей, мирно любовавшейся самоцветом. Вломился к ним и, не успеешь ты выговорить "гарабонциаш", растоптал его на месте, а она плакала, что никогда не полюбит никого другого и все такое прочее.
История на этом не заканчивается, мой принц, и я бы расписал тебе во всех красках, как он пробился обратно во Дворец сквозь всю армию северян после того, как она предала его в руки варваров. Я описал бы, как Аллам разил и крушил, одержимый боевым безумием, одним ударом убивая дюжины врагов, однако история и на этом не заканчивается. А заканчивается история, принц Миклош, на том, что когда юноша вернулся во Дворец, отец узнал, что он взял Аллам, который может носить лишь сам король, и с великой горечью ему пришлось обезглавить собственного сына.
Вот такая вот история. Найди меня, когда я буду трезвый, и я расскажу тебе что-нибудь подлиннее.
Миклош еще некоторое время смотрел на кучера, который с кривой ухмылкой потягивал палинку.
- А что стало с девушкой? - спросил он, поскольку знал, что должен спросить.
Кучер хмыкнул.
- Вышла замуж за демона.
Миклош одобрительно кивнул и еще некоторое время наблюдал за Мишкой. А потом поинтересовался:
- А в чем же тут смысл, добрый мой кучер?
Мишка фыркнул.
- Смысл? Не знаю, мой принц. Возможно, в этой байке содержится пророчество о твоей собственной жизни. Может, нечто большее. Может, смысл в бессмысленности всего человеческого существования. А может, в торжестве закона, какой бы ни была цена. Смысл? Не знаю. Ты хотел байку, ты ее получил. Ищи смысл сам. Если история тебя развлекла, мне этого достаточно.
Миклош медленно поднялся.
- Да, Мишка, история была увлекательной. Спасибо. Доброй тебе выпивки. Возможно, еще увидимся.
И, миновав полупьяного кучера, поднялся по ступеням. Рассказанная история крутилась где-то на задворках его сознания, пока он размышлял, что делать дальше. Он не пытался красться, зная, что скрип шагов на деревянных ступенях все равно потеряется в ночной какофонии Дворца. Одолев лестницу, он скользнул за штору. Окружившее его тепло пробудило осознание, что в погребах было довольно-таки прохладно.
