Ветер военных лет - [6]
Огородами помчались к крайнему дому. С разбегу налетели на высокий частокол и, не задумываясь, перемахнули через него. Обогнув угол сарая, я совершенно неожиданно лоб в лоб столкнулся с фашистом, держащим автомат на изготовку. Мы оба опешили от неожиданности. Но положение гитлеровца было несравненно лучше: у него в руках автомат. Еще доля секунды — и он, наверное, выстрелил бы.
Но в это мгновение из-за моего левого плеча выскочил Николай Штейн и нанес немцу прямой нокаутирующий удар в подбородок. Фашист коротко дернул головой и упал навзничь. Сухой выстрел карабина Штейна — и мы выскочили на улицу.
На противоположной стороне деревни появились красноармейцы. Увидев нас, они быстро подбежали вместе с командиром роты, который по своей инициативе решил прикрыть окраину деревни. Для него так же, как и для меня, появление противника в нашем тылу явилось неожиданностью. Все это могло кончиться плохо. Ведь в полутора километрах отсюда, за перелеском, наш командный пункт. И там полковое знамя. На командном пункте осталась горстка людей. Ясно, что, если фашисты подойдут туда, нашим не удержаться.
Надо было спешить туда на помощь. Кроме того, оттуда можно было вновь связаться с батальонами и руководить боем.
— Баранов! — приказал я. — Давай машину! Едем на КП!
Подошла машина. На ней разместился резерв посыльных — хорошо известные спортсмены легкоатлет Богомолов и гребец Троицкий. Случайностью это не было: в комендантском взводе штаба 6-го мотострелкового полка служили известные спортсмены нашей столицы.
Мы вскочили в машину.
— Гони! — приказал я водителю Федорову.
Оставляя за собой столб пыли, машина помчалась к лесу. Справа показалось несколько фашистских танков. Башня одного из них развернулась в нашу сторону. Однако машина успела скрыться в кустарнике.
В это время раздался стук по крыше кабины. Я открыл дверцу. Бойцы показывали на небо, и я сразу же увидел пикирующий на нас Ю-87.
— Федоров! Выполняй точно мою команду! Давай прямо по дороге, не снижая скорости!
Самолет пикировал на нас. В кузове ребята прижались к кабине. Вот оторвалась бомба.
— Стоп! — приказал я Федорову. Машина замерла как вкопанная.
— Все на землю! Ложись!
Бомба, сброшенная с опережением в расчете на наше продвижение, взрывается метрах в семидесяти впереди.
— В машину! Вперед! — командую я.
Снова полный газ и свист ветра в ушах. Самолет разворачивается. Видимо, летчик здорово разозлился, и вираж очень крутой. На случай, если он разгадал наш маневр, надо остановить машину раньше. Самолет вновь пикирует.
Выжидаю время.
— Стоп!
На этот раз бомба взорвалась метрах в пятидесяти. Пока летчик делал новый заход, машина успела скрыться в лесу. Маневр удался.
Через пять минут мы добрались до командного пункта и организовали круговую оборону. К счастью, немецкие автоматчики и танки прошли мимо.
Кстати, уже будучи командиром полка, а затем бригады и дивизии, я до сорок третьего года ездил только на грузовой полуторке. Думаю, это не раз спасало жизнь и мне и другим. Грузовик меньше, чем легковая машина, привлекает внимание вражеских летчиков, с него удобнее вести наблюдение за воздухом, что в первые годы войны было весьма существенно. А кроме того, в любой момент можно посадить в машину кого надо и сколько надо.
В июле положение на нашем, смоленском направлении еще более ухудшилось. Врагу Смоленск представлялся тем орешком, раскусив который он откроет дорогу к Москве. Здесь действовали 9-я и 3-я танковые группы армий «Центр», 24-й моторизованный корпус, 5-й и 6-й армейские корпуса фашистов.
Наши части дрались поистине не на жизнь, а на смерть. Но потери, понесенные в первые дни войны, серьезное превосходство противника в количестве техники, отсутствие устойчивого фронта стратегической обороны (о чем совершенно справедливо писал в своей книге «Воспоминания и размышления» Маршал Советского Союза Г. К. Жуков), невозможность создать из-за недостатка сил и средств глубокое эшелонирование оперативно-технической обороны, глубокие прорывы немцев, нарушавшие связь с армиями и дивизиями, которые защищали смоленское направление — все это делало обстановку очень сложной и неясной.
Особенно мешало организации боевых действий отсутствие точной информации о силах противника и его планах. Более всего это ощущали командиры соединений.
Полковник Я. Г. Крейзер уже не раз настойчиво говорил нам о необходимости взять пленного. Да и штаб нашего полка, естественно, доже нуждался в информации.
Кстати, командир полка П. Г. Петров к этому времени не только нашелся, но и приступил к исполнению своих обязанностей. Оказалось, что, когда он выехал на броневичке в батальон, их обстреляли немецкие танки Петров был контужен, но, так как это произошло у самой опушки леса, ему с помощью адъютанта и водителя удалось скрыться в кустарнике и добраться затем до медсанбата, где они и пробыли двое суток, не имея возможности связаться с полком.
Итак, командованию очень хотелось получить нужную информацию, так сказать, из первых рук, то есть от какого-нибудь штабного немецкого офицера. Говоря иными словами, требовался «язык», его необходимо было взять буквально любой ценой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Супруга самого молодого миллиардера в мире Марка Цукерберга – Присцилла Чан – наверняка может считаться одной из самых удачливых девушек в мире. Глядя на совместные фото пары, многие задаются вопросом: что же такого нашел Марк в своей институтской подруге? Но их союз еще раз доказывает, что доброта, участливость, внимание к окружающим и, главное, безоговорочная вера в своего мужчину куда ценнее растиражированной ненатуральной красоты. Чем же так привлекательна Присцилла Чан и почему все, кто знакомится с этой удивительной девушкой, непременно немного влюбляются в нее?
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.