Ветер перемен - [8]

Зайдя в бюро пропусков и обзаведясь необходимой бумажкой, следую к указанному в пропуске кабинету. Дзержинский принял меня практически точно в назначенное время.

Мы поздоровались, и «нарком промышленности» сразу перешел к делу:

– Не согласились бы вы поработать в системе ВСНХ, а, Виктор Валентинович? Скажем, заместителем начальника одного из главков?

– Не сочтите меня чересчур уж разборчивой невестой, Феликс Эдмундович, но мне не стоит поручать подобные посты. Я ни дня не проработал на производстве и не имею соответствующего опыта. Кроме того, постоянная организаторская работа с большим количеством людей не относится к моим сильным сторонам. – Нехорошо это, вот так, с ходу, отказываться от его предложений. Но ведь и порученное дело тоже завалить не хочется.

Дзержинский, естественно, не испытывает восторга от моего отказа, и я его хорошо понимаю – грамотных, толковых людей ему остро не хватает. Однако он ничем не проявляет своего недовольства, более того, начинает выяснять:

– Ну а где бы вы сами хотели применить свои способности?

– Просто для примера, – отвечаю ему, – был бы очень заинтересован попробовать себя на работе в Госплане. Но там меня никто не знает, а специалисты в этом учреждении подобрались сильные, и они вряд ли захотят взять к себе «кота в мешке».

Такое нахальство вовсе не выводит моего собеседника из себя. Напротив, он, похоже, крепко настроен так или иначе заполучить меня. С чего бы это такое особое внимание?

– Скажите, Виктор Валентинович, а заместителем начальника Главного экономического управления ВСНХ пойдете? К Манцеву под начало?

– К Манцеву? – переспрашиваю, чтобы выгадать несколько секунд на обдумывание («Манцев, Манцев… – вихрем проносится в эти мгновения у меня в голове. – Имеет юридическое и электротехническое образование, учился в партийной школе в Лонжюмо, хорошо знаком с бывшими «левыми коммунистами» – Бухариным, Осинским, Бубновым… Был до двадцать третьего года членом коллегии ВЧК-ОГПУ, одно время возглавлял МЧК – Лида должна его хоть немного знать, – затем перешел на работу в РКИ… Наверное, сработаемся»). – Немножко знаю его, пересекался с ним разок, когда обращался в Наркомат РКИ. А теперь, значит, Василий Никитович снова у вас. Ну что же, думаю, от такого предложения грех отказываться. Постараюсь вас не разочаровать.

– Вот и отлично. Не подведите. Дел много, а людей, на которых можно положиться, до обидного мало, – отвечает «железный Феликс», и видно, что эта ситуация по-настоящему задевает его за живое. Недаром он летом в ЦК записку Гольцмана проталкивал о привлечении старых специалистов, однако поворота к лучшему тут пока не видно. Ладно, может быть, мне удастся что-нибудь сообразить в этом направлении? Проблема ведь на самом деле архисерьезнейшая, как любил выражаться Владимир Ильич. Дзержинский между тем продолжает: – Сразу идите к Василию Никитовичу оформляться, а я немедля отзвоню насчет вас. ГЭУ находится в этом же здании, запишите себе номер комнаты…

Меньше чем через два часа я стал не только работником ВСНХ, но и вновь сделался обладателем собственного кабинета, правда, без секретаря в приемной, но помощника мне обещали выделить. Первым делом, едва освоившись с новым местом, беру большой служебный телефонный справочник, кое-как отпечатанный ротатором на скверной бумаге, и ищу телефон секретной части ГУВП.

– Здравствуйте, вас беспокоят из Главного экономического управления. Не могли бы вы пригласить к телефону инструктора Лагутину Лидию Михайловну?

– Сейчас, – недовольно буркнула телефонная трубка.

Лишь бы она была еще на работе! Жду, морщась от запаха пыли, идущего не только от справочника, долго провалявшегося на полке, но и пропитавшего, кажется, весь кабинет. Надо бы влажную уборку организовать… Где-то на пределе слышимости в трубке можно различить нечленораздельный шум, создаваемый отдаленными голосами, потом становятся слышны торопливые шаги:

– Здравствуйте. Лагутина у телефона.

– Здравствуй, Лида.

– Виктор? – В голосе слышна неуверенность, некоторое удивление, но неприязни вроде бы не ощущается.

– Да. Звоню вот с нового места работы. Мы с тобой теперь, считай, в одном ведомстве служим. – Подхожу осторожно, издалека, а у самого сердце колотится как бешеное, и едва сдерживаюсь, чтобы не задышать, как спортсмен после марафонского забега.

– Ты что, тоже теперь в Главвоенпроме? – говорит так, будто между нами ничего и не случилось. Может, оно и к лучшему. Не надо будет объясняться и оправдываться.

– Нет, всего лишь зампредседателя коллегии ГЭУ, – называю ей официальное наименование своей новой должности. – Но тоже в ВСНХ.

– Ну вот! – воскликнула Лида. – А то ты чуть ли не рыдать вздумал!

– Виноват. – А что тут еще скажешь? – Было дело, на какой-то момент дал слабину.

– Ладно, – снисходительно бросила Лагутина, – ты еще тут покаяние устрой, с битьем лбом об пол. Просто больше не позволяй себе таких слабостей, понял?

– Понял, изучил и обязуюсь исполнять, товарищ комиссар! – пытаюсь перевести неловкость в шутку.

– Ну хватит, хватит! – Собеседницы не видно, но чувствуется, что она улыбается.

Чтобы закрыть скользкую тему, задаю вопрос: