Ветер и дождь - [207]
— Твоего мужа арестовали. Моего тоже. Взяли многих…
— Что же нам делать? — спросила мать соседку. — Как узнать, что с ними будет?
— Сделать ничего нельзя, — сказала соседка. — Пока надо сидеть смирно, потому что помочь мы им все равно не можем… Надо ждать… Так мне сказали (она не сказала кто) — пока сидите смирно и ждите сигнала…
Мать заплакала. Глядя на нее, Сармиза тоже заплакала. Потом пришли другие соседки, у них тоже забрали мужей. И они тоже плакали. Плакали и дети. Плач стоял по всей улице, во всех дворах.
— Что же нам делать? — снова спросила мать.
И соседка снова ответила:
— Ничего. Пока ничего сделать нельзя. Там видно будет. Это ведь не впервой. Много раз уже забирали, но я не поддалась. Главное — не поддаваться. Будем сами работать, как-нибудь прокормим детей. Что бы ни случилось, будем держать голову высоко, не испугаемся.
Мать начала брать в стирку белье. И они стали жить вдвоем в комнатке, где прежде жили вчетвером… Да, вчетвером… Потому что ушел не только отец. Лабуш тоже исчез. Наверно, он все-таки угодил в руки живодеров. Каждая собака в конце концов попадает в руки живодеров… А люди? Для людей тоже есть живодеры. Но они называются иначе…
— Отец вернется домой?
— Да, вернется…
— А когда?
— Через десять лет, дочка. Только через десять лет.
— Почему так долго, мама?
— Его судили и дали ему десять лет тюрьмы.
— Что он сделал, мама?
— Ничего плохого, дочка. Твой отец ничего дурного не сделал. Вот подрастешь немного, и все узнаешь, все поймешь…
И она все узнала и все поняла.
А отец… Отец так и не вернулся домой.
Прошли годы. Годы всегда проходят. На то они и годы, чтобы проходить…
Когда началась война, арестовали и мать Сармизы. Сармизе исполнилось тогда семнадцать лет. Она уже работала. Как и другие девушки из ее магалы, она работала на спичечной фабрике вблизи Северного вокзала. По воскресеньям она встречалась с парнями и девушками, своими сверстниками, и они развлекались как могли. Иногда танцевали под музыку старого граммофона. Когда же еще танцевать, если не в молодости. Сармиза любила танцы. Она танцевала красиво и легко.
— Что это молодежь собирается на танцульки каждое воскресенье?
— А почему бы и нет? Им ведь нужно развлечься. Когда же развлекаться, если не в молодости?
— Дочка Чиобану хорошо танцует. Она готова танцевать всю ночь напролет. Как будто ее отец и мать не в тюрьме.
— Такова нынешняя молодежь. У нее нет ни стыда, ни совести.
Когда арестовали мать, Сармиза не плакала. Она уже знала, за что ее арестовали. Она уже хорошо понимала, почему арестовали отца и почему он не вернулся из тюрьмы. Она все знала, она все понимала.
— Коммунистов всегда сажают.
— Мы с ними не якшаемся.
— Их не только сажают, их и расстреливают.
— Вот это уж зря! Гитлер все равно проиграет войну. Не видать ему победы.
— Кто знает! Пока что немцы наступают. На всех фронтах они продвигаются вперед. На всех фронтах.
— Посмотрим… Поживем, увидим…
Сармиза не участвовала в этих разговорах. Она только слушала и молчала. Она научилась молчать.
Ее арестовали на рассвете… Город еще спал, когда ее вывели из дому и втолкнули в полицейскую машину. Улицы, по которым они ехали, были ей незнакомы. Ее вывели из машины посреди каменного двора, похожего на колодец. Она оглянулась и поняла: ее привезли в префектуру бухарестской полиции. Трое суток ее держали в бетонной камере с одним-единственным крохотным окошком, сквозь которое подавалась еда: кусок черного хлеба и жестяная кружка с водой. В камере была и параша. Она впервые узнала, что такое параша.
Она нашла ее под кроватью… Железная солдатская кровать, вделанная в стену. Не было ни подушки, ни одеяла. С потолка свисала лампочка, но она никогда не горела: электричества не было. Судя по всему, ее камера находилась в глубоком подвале. Она попробовала постучать в правую, потом в левую стенку — никто не откликнулся. И все же ей казалось, что в подвале есть еще камеры, в которых сидят другие заключенные. Казалось, город был очень далеко отсюда, лишь изредка в подвал проникал какой-то смутный гул, который можно было принять за отдаленный шум улицы. Зато отчетливо были слышны тяжелые шаги стражника; он постоянно прохаживался по узкому коридору, к которому примыкали двери камер. Иногда он останавливался, заглядывал в камеру через глазок в дверях и спрашивал:
— Ты жива?
Опасаясь, как бы он не вздумал позвать кого-нибудь из начальства, она отвечала всегда оно и то же, стараясь говорить спокойно:
— Да, жива… жива…
В первый день своего заключения она все время стояла на ногах, потом ходила по камере из угла в угол. Потом она села на пол, как сидят на земле крестьяне, но пол был цементный и холодный, так что поневоле пришлось встать. Она металась по камере весь день; ей казалось, что она никогда не сможет уснуть на железной койке без подушки и одеяла. Но в конце концов она все-таки легла и заснула… А потом… Потом прошло много таких же дней; теперь ее мучила уже не усталость, а голод. Ее держали на хлебе и воде. Часовые менялись, но хлеб неизменно был все Тот же — черствый, горьковатый. Она вспоминала о воле, как о далеком сне. Где солнце, которое светило ей когда-то над извилистой речкой Арджеш? Где ветер, который приносил с полей запахи трав и свежескошенного сена? Все это существовало и вместе с тем казалось фантазией, чем-то нереальным, отголоском далекого туманного сна. Мир приобрел другие очертания и другие запахи. Теперь весь ее мир состоял из этой узкой камеры с тяжелым, смрадным воздухом и стражником, мерно шагающим за кованой железной дверью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В произведении воссоздается драматический период в жизни Румынии, начиная с крестьянских восстаний 1907 года, жестоко подавляемых властями, и до вступления Румынии в первую мировую войну (1916) на стороне Антанты. Нищета, голод, болезни, невежество и жестокость царят в деревне. На фоне этой картины, выписанной Станку с суровым реализмом, рассказывается о судьбе главного героя романа Дарие, мальчика из бедной крестьянской семьи.
Захария Станку (1902—1974), крупнейший современный румынский поэт и прозаик, хорошо известен советскому читателю. На русский язык переведены его большие социальные романы «Босой», «Ветер и дождь», «Игра со смертью» и сборник лирики «Простые стихи». Повести и рассказы раскрывают новую грань творчества З. Станку, в его лирической прозе и щедрая живописность в изображении крестьянского быта, народных традиций и обрядов, и исповедь души, обретающей философскую глубину.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!