Веселая книга - [19]

Отдаст оно жизнь за пушок на щеке у любимой.

Капризы приятны ему, безразличны укоры,

Как жалкий невежда, оно не боится позора.

Не просит поблажек оно и не требует мести,

Оно никогда не печется о собственной чести.

Запас его горестей будет нескоро истрачен:

Оно освежает его своей кровью горячей.

Ему облегченья не надо, спасенья не надо —

Мучения ищет оно и мучениям радо.

Едва лишь увидит вдали оно стройную станом —

Готово к страданьям оно и к тоске непрестанной.

А если коснется оно той, чья грудь, как гранат,

Умрет не колеблясь у ног той, чья грудь, как гранат.

Красавицы жизни лишают и глупых и мудрых,

И в темень неверия тянут их темные кудри,

Но нет для безумцев влюбленных приятней отравы —

Они ведь о жизни своей и не думают, право.

Устал я от сердца такого, я им недоволен.

От этих сердечных забот постоянно я болен.

Глаза мне покажут, идти мне налево иль прямо,

Слепое же сердце мое заведет меня в яму.

Оно доконает меня, наконец, без сомненья,

Попал в западню я к нему, не найти мне спасенья.

В груди моей враг беспощадный все время таится,

Но я не могу свое сердце заставить не биться.

О том, чтобы видеть ее, я и думать не смею,

И все же у сердца в плену я, плененного ею.

Да будет для каждого сердце надежнейшим другом!

Да будет свободно оно от сердечных недугов!

Куда мне бежать с этим сердцем, куда мне с ним деться,

О господи, справлюсь ли я наконец с моим сердцем?!

Да голос прекрасной оно отдает все на свете,

Любовь заманила его в свои крепкие сети.

Описание возлюбленной

Она в государстве красавиц по праву царица,

Пред этим кумиром прекрасным нельзя не склониться.

Всем нежным и ярким, которых на свете немало,

Достались лишь крохи ее красоты небывалой.

О нежности щек ее розы твердят неустанно,

Пред ней кипарисы вздыхают о стройности стана.

Она словно сад по весне, гиацинтами полный,

Луна — ее лик, а в глазах ее — звездная полночь.

Весна милосердна ко мне, ее дар не забуду,—

Решила создать для меня она сущее чудо

И, выбрав стройнейший из всех кипарисов сначала,

Его гиацинтами черными вдруг увенчала.

Белеет зубов ее жемчуг меж лалов редчайших,

А речь ее — пища души и напиток сладчайший.

Глаза — чародеи, колдуют вдвоем они вечно,

Татарского мускуса кудри ее караван бесконечный.

Тонки и волнисты они, непослушны, как дети,

А рот ее — право же, меньше всего он на свете[145].

Брови милой — это арка, это вход в волшебный город.

Сердце ловко похищают рукавов ее узоры.

Красоту ее нам, грешным, сотворил господь на благо,

Это та господня милость, нет прекраснее которой.

Томных глаз ее кокетство опьяняет и тревожит,

С ними тайны чародейства постигаешь очень скоро.

Если милая покажет мне хоть ямочку на щечке,

Побегу, как нищий, следом, не спуская с милой взора.

Описание страсти

С тех пор как увидел ее, я блуждаю во мраке,

Хотя вместо сердца во мне полыхающий факел.

Расставшись с надеждой своею, иду я на ощупь,

Как будто я ночью забрел в незнакомую рощу.

Лишился ума я совсем от любви без ответа,

И стало легендой для многих безумие это.

«Страдай, — говорит мне мой разум, — но будь осторожней,

В глубинах души затаи ты тоску понадежней.

Коль хочешь любить, закали свое сердце вначале,

Терпеть униженья его приучай и сносить все печали.

Гореть, как свеча, приучай от любви безотрадной,

Сгорать мотыльком заставляй на огне беспощадном.

Тогда не страшны ему будут любые угрозы,

Отныне удел его горький — кровавые слезы.

Забудь о богатстве своем, потерял ты богатство,

Забудь о свободе своей, принимай это рабство.

Длинна эта повесть любви, и читать ее трудно,

Но только любить хочет разум, любить безрассудно.

Прими у судьбы эту чашу любви и страданья,

Отдай свою память любви, ее лучшим преданьям.

Влюбленное сердце честней, благороднее прочих,

Напрасно ты сердце свое перед всеми порочишь!

Бесстрастные сердцем несчастны, покой их ничтожен,

Не знают мучений они, но и радостей — тоже.

Ведь сердце подарено нам для томления светлого,

Хиреет и сохнет оно без томления этого.

И пусть не спасется оно от любовной напасти,

И пусть не минуют его все терзания страсти.

Любовь не простая игра, она требует риска.

Люби без оглядки и верь, пусть блаженство не близко:

Прекрасней любви для души не отыщешь стремленья,

Достойней любви для ума не найдешь применения».

И внял я совету, и пью я любви своей чашу.

Напиток мой сладок, напиток мой горек и страшен.

Любовь разорила нещадно души моей царство,

Разграбила сердце мое, обрекла на мытарства.

Теперь все несчастья живут с моим сердцем в соседстве:

Поставил я на кон его — стал мишенью для бедствий.

И только возлюбленной дом мне отныне Кааба,

Иного, чем брови ее, мне не надо михраба[146].

Продолжение описания страсти

Едва лишь стемнело, как страсть начала свое дело

И бедное сердце мое от тоски закипело.

Зуннаром[147] неверных мое опоясано тело,

В мой разум смятенье ворвалось и всем завладело.

Пути из темницы мой разум давно уж не ищет,

Любовь моя — опиум, я — ненасытный курильщик.

Волос божества своего я не видел ни пряди,

Но радости жизни презрел я волос его ради.

Я плачу, я сердце свое разрываю на части,

И слезы не могут унять полыхания страсти.

От слез мне не легче ничуть, мне все хуже и хуже.

Мне страсть не осилить, пред ней я совсем безоружен.