Набираю на селекторе Львову.
— Татьяна Леонидовна, мне смокинг на сегодня нужен. Успеете привести его в порядок к половине пятого?
— Постараюсь. Все теперь только от таможенников зависит.
Ах, ну да… Смокинг-то сейчас среди концертных костюмов в контейнере находится. Ладно… в случае чего у меня в кабинете дежурный костюм есть, тоже сойдет.
Надо хоть узнать, что это за американцы приехали. Включаю телевизор, там как раз должны новости начаться, и официоз как всегда идет первым номером.
Угу… Оказывается, в состав делегации входят члены Сенатской Комиссии США по международным делам. Возглавляет ее сенатор Джозеф Байден — он Глава подкомиссии по европейским делам. Знакомый господин… В моем 2015-м сенатор уже шесть лет, как был вице-президентом США в администрации Барака Обамы. Ничем особым он мне не запомнился, но познакомиться с ним будет крайне интересно. А вдруг, в этой реальности Байден не только до поста вице-президента дослужится, но еще и президентом США станет? Мужик он внешне приятный, улыбчивый…
Чем черт не шутит?! И потом — он же демократ, а значит соратник Картера. Отсюда видимо и его интерес ко мне.
Судя по официальным сообщениям, в этот свой приезд американские сенаторы обсуждали с Романовым договор ОСВ 2. Примаков с Косыгиным тоже принимали участие в переговорах. Подозреваю, что и СС-20 они обсуждали — для американцев и европейцев это вопрос крайне болезненный. Гляжу по телевизору на Джозефа Байдена, ловлю себя на симпатии к молодому сенатору. Сколько ему сейчас? Ага… диктор говорит — тридцать шесть. Вот Глава делегации возлагает венок к монументу «Мать-Родина» на Пискаревском мемориальном кладбище, почтив память советских воинов-защитников города от фашистов. Звучит его прочувствованная речь.
— Человечество благодарно ленинградцам за их великий подвиг. Мир, завоеванный ими, должен стать целью нашей жизни.
Голос и улыбка вполне приятные. Потом идут кадры с посещением американской делегацией Эрмитажа и Петергофа. Культурная программа у штатовцев в Ленинграде тоже была насыщенной.
Эх, надо бы в айфон по уму заглянуть перед приемом, но я уже никак не успеваю в Ясенево. Остается только надеяться, что в этот раз переговоры с американцами прошли более плодотворно, чем в прежней реальности с Брежневым и Громыко. Может, сам Примаков мне что-то расскажет. Хорошо бы еще штатовцам показать готовность наших олимпийских объектов, чтобы на Западе языки свои прикусили. И я в Америке смогу потом сослаться на эту их делегацию — мол, ваши сенаторы у нас в Ленинграде и Москве недавно были, все своими глазами видели — могут подтвердить. И хрен ведь отвертятся — на кадрах документальной кинохроники все будет заснято. Надо срочно подкинуть идейку Евгению Максимовичу, если они сами еще в МИДе до этого не додумались.
— Владимир Владимирович?!
У входа в особняк Зинаиды Морозовой припарковано много представительских автомобилей, в том числе с американскими флажками. Новая охрана почему-то повела меня через черный ход. А там…
— Просто Владимир — на худощавое лицо Путина набежала легкая улыбка.
Секретарь председателя КГБ кивнул мне в сторону тяжелой портьеры. За ней оказался небольшой кабинет с круглым столом. На него Путин выложил серую коробочку со лампочками, включил ее в розетку. Она легко загудела. Ага… знакомая вещица — глушилка.
Я ослабил завязки бабочки, сел на стул. Вопросительно посмотрел на Путина. И опять почувствовал себя настоящим хронотуристом.
— Имант Янович приехать не смог — Путин вздохнул, уселся рядом — Послал меня.
— Я весь внимание.
— Тут вот какое дело…. — Владимир побарабанил пальцами по столу — Нехорошо конечно, вот так с колес…
Да, что же он ходит вокруг да около?!
— В самый последний момент, нам удалось получить доступ к напиткам, что будет сегодня пить на приеме сенатор.
— Байден?!
Бог ты мой… Опять Веверс с его иезуитской любовью к химии! Только не это!
— Он — кивнул Путин, внимательно на меня глядя — Ты не пугайся, ничего опасного давать сенатору не собираемся, честно сказать, эту операцию мы даже и не планировали. Просто внезапная оказия…
— Да говорите уже прямо, что нужно сделать!
— В том то и дело, что делать ничего не надо — Владимир почесал переносицу — Будь рядом с ним. Препарат его расслабит, снимет напряжение. Возможно, ему что-то захочется — например, посмотреть Москву, попасть на ночную экскурсию по Кремлю… Твоя охрана предупреждена, начальник — имеет все полномочия. Хоть на Останкинскую башню, хоть в Алмазный фонд примерять корону Екатерины Великой. Твоя задача — подружиться с ним. Ничего более.
Круто дела пошли… Видно у Веверса большие планы на этого молодого сенатора. Тоже информацию в айфоне изучил.
— Вы ему что-то «растормаживающее» собираетесь дать? — сообразил я, охреневая все больше. Веверс по острию идет, подсыпая химию гостю, с дипломатическим паспортом, да еще на официальном приеме… С другой стороны, а когда нас штатовцы жалели? Одного только Кастро ЦРУ раз сто пыталась отравить, и самому мне от них уже досталось.
— Именно. Легкий препарат, после которого его потянет на подвиги, настроение улучшится, захочется новых впечатлений. Он же здесь в постоянном напряжении пребывает, переговоры идут туго. Наши генералы здорово упираются по ОСВ.
