Только что Манилоу с этим сделает? Начнет с благотворительным фондом судиться? Через суд запретит крутить наш клип на MTV? Или может отберет назад подарки у бедных детей? Да его же заплюют за такое жлобство! А любая поднятая шумиха только добавит популярности и песне, и клипу, и Фонду — такая реклама будет нам на пользу.
К тому же сам Барри Манилоу — только исполнитель — причем, не первый и не единственный. Да, аранжировка мелодии его. Но авторы у песни вообще другие — Кристиан Арнольд и Дэвид Мартин. И песня еще до Манилоу была спета, он сам всего лишь ее очередной «улучшатель». Так что по большому счету, претензии нам может предъявить только композитор, потому что и аранжировка теперь наша будет, и текст у песни совсем другой. А можно вообще композитора в качестве соавтора указать — вот только дохода от новой версии ему не будет, все пойдет в Фонд, все бедным африканским детям! Судитесь, господа, если осмелитесь! А я посмотрю на это…
— Витя, что это за перемигивания с Сашей?! — стоило мне выйти из репетиционной, как меня тут же перехватила разгневанная Снежная Королева.
— Алечка, что за наезд?!
— Наезд?
Я чертыхнулся про себя. Слово-то снова из 90-х. Точнее его второе значение.
— Нападение, атака…
— Селезнев! — Альдона предупреждающе сузила глаза, взяв меня за лацкан ветровки — Если я только узнаю, услышу, унюхаю…
— Любовь моя — я попытался ласково приобнять девушку, но был встречен жестким блоком и напоролся на острый девичий локоть — нам же нужна 3-я солистка вместо Веры. Как ты помнишь Сашу я уже прослушивал, и с Ладой они довольно успешно с японским оркестром выступили. Так что голос ее нам более или менее подходит. И это единственная причина, почему я на нее поглядывал во время исполнения новой песни — потянет она или нет?
Купится…? Судя по сузившимся зрачкам Альдоны — не очень-то купилась. Значит, надо срочно менять тему. Надвигается гроза.
— Отец тебе уже сообщил?
— О чем ты? — отмахнулась Снежная Королева и наставила на меня палец — Не смей менять тему! Я знаю все твои уловки.
— Значит не сообщил… — я театрально вздохнул. С наигранной печалью возвел глаза вверх.
— Ладно, актер, говори уже! Так что там с отцом?
— Там больше не с отцом, а…
— Да телись уже! — Альдона пригрозила мне сжатым кулаком.
— Мама беременна — выдохнул я.
— Что-о…?! — девушка уставилась на меня в обалдении — Да ладно!
И тут нас с ней прерывают на самом интересном месте.
— Таможенники приехали — сообщает наш милиционер, заглядывая с лестницы.
Развожу руками, давая понять, что сейчас нам придется прерваться, и обсуждение сногсшибательной новости откладывается на потом. Знакомлюсь с таможенниками, представляю им нашего директора. После чего поднимаюсь в кабинет, оставляя Григория Давыдовича улаживать бумажные дела. Судя по всему, наша Роза Афанасьевна уходить пока не собирается, и если что — вмешается в разборки. Так что таможенникам сегодня не позавидуешь.
Усаживаюсь перед телефоном, раздумывая, с чего бы мне начать. Какая-то подозрительная тишина стоит… никто меня даже в Кремль не вызывает, чтобы пистон за Веру вставить. И Щелоков тоже молчит. Где они с Романовым? По словам Веверса все в Питере. А что они там вообще делают — осматривают олимпийские объекты? Ведь в Ленинграде у нас во время Олимпиады четвертьфиналы футбольного турнира проходить будут. Или же они решили проконтролировать дела в Северо-Западной экономической зоне под Питером?
Может, мне пока съездить в Кремль, познакомиться с новыми сотрудниками канцелярии Помощника Генсека по делам культуры? Поинтересоваться, как они справляются с завалом документов и писем на мое имя.
Мои размышления прерывает голос Полины Матвеевны.
— Виктор, звонит референт Примакова, Евгений Максимович хочет с тобой поговорить, соединяю?
— Да, конечно! — выпрямляюсь я в кресле и сосредотачиваюсь.
Глава МИДа приветлив и краток. Сначала благодарит за Японию и сразу переходит к делу:
— Виктор, нужно чтобы ты сегодня поработал лицом. Вечером в Доме Приемов МИДа состоится фуршет в честь делегации Сената США, американцы хотят тебя видеть.
— В качестве рыбы к пиву или в роли свадебного генерала? — шучу я.
— Ну, до свадебного генерала ты еще не дорос…
— Ага… а для рыбы слишком костляв и голосист!
Евгений Максимович охотно смеется над моей шуткой, но сбить себя с толку не дает.
— В общем, к пяти жду тебя в МИДе, вместе поедем оттуда в Дом Приемов. Или сам на улицу Алексея Толстого подъедешь?
Ох… плохие у меня воспоминания о мидовской высотке, но нужно как-то бороться со своими внутренними демонами. И от этого приема мне видимо не отвертеться. Хорошо хоть петь на нем не придется.
— Вить, это не моя инициатива, это личное распоряжение Григория Васильевича — подтверждает мои подозрения Примаков — и девушек своих по известным причинам не бери. Чем меньше сейчас вопросов…
— А Романов уже прилетел в Москву? — настораживаюсь я.
— Вечером возвращается. Задержался по делам в Ленинграде.
— Понятно… Что ж, ждите меня к пяти, я буду.
Вот и строй после этого планы… А ведь я собирался вечером Галину Леонидовну навестить и с Щелоковыми заодно повидаться. Облом. Впрочем, если сбежать культурно с приема часиков этак в девять, то я еще и в Усово вполне успеваю.
