Верни мне мой 2007-й - [26]

– Ну, давай. – Особого энтузиазма в ответе Антона я не заметил.

Мы пожали руки и разошлись: он – на улицу, я – сразу к себе в комнату, миновав «вечеринку».

Концерт My Chemical Romance на Малой спортивной арене «Лужников» проходил 13 июня, ровно через неделю после Linkin Park. За этот семидневный отрезок я успел сдать, хоть и не без нервов, два экзамена, и до конца сессии мне оставалась еще пара предметов. С Наткой с прошлого концерта мы не виделись (сказала, что занята подготовкой к экзаменам), только переписывались изредка в «аське». Среди прочего я изложил ей свою мысль насчет потенциальной девушки Антона.

me: тебе просто надо будет сказать, что думаешь. ну, как в прошлый раз о Марине: DDD

SadButTrue: о, Господи. ну хорошо. просто скажу, что думаю, только, чур, не обижаться, если что не так.

С ребятами мы договорились встретиться прямо на танцполе, так как аншлага, судя по количеству оставшихся в продаже билетов, не планировалось. Народу в зале действительно было намного меньше, чем на Linkin Park – всего тысячи четыре по Наткиным прикидкам, включая трибуны. Организаторам даже пришлось заслонить специальным занавесом часть трибун, видимо, чтобы не обидеть музыкантов пустыми креслами. Концерт проходил очень по-домашнему, без всяческих помпезных фишек вроде пиротехники или лазерной иллюминации. Эмо-подростки вместе с группой распевали хиты о несчастной любви и смерти, кто-то пытался начать слэм, но наткнулся на непробиваемое непонимание окружающих, а мы с Наткой стояли чуть поодаль от основной толпы, лицом к сцене и обнявшись. Она вообще очень редко позволяла дотрагиваться до себя, и все наши немногочисленные кинестетические контакты происходили преимущественно по ее желанию.

Примерно в середине концерта к нам подошел Антон и представил Катю – милую девушку в стильных очках и с распущенными русыми волосами. На Кате было нежно-розовое легкое платье чуть выше колена и аккуратные балетки того же оттенка. Она застенчиво улыбалась и скромно отводила глаза. Натка отреагировала на Катю хорошо – была приветлива и любезна. Спустя пару минут после знакомства она шепнула мне на ухо всего одну фразу:

– Очень хорошая, без фальши.

Я набрал эсэмэс с этими словами и отправил Антону. Через несколько секунд он достал из кармана телефон, посмотрел на экран и, повернувшись к нам, признательно кивнул. Мы с Наткой синхронно подняли большой палец.

Весь остаток концерта мы больше ни о чем не говорили, а просто слушали музыку.

Катя и Антон попрощались с нами на выходе из здания Малой спортивной арены – сказали, что им нужно побыть наедине. На часах было десять вечера, солнце еще не до конца село за горизонт, и на город плавно опускались приятные глазу оранжевые сумерки. Мы с Наткой пошли к метро. Где-то на полдороги она спросила:

– О чем задумался?

– Да ни о чем. Надеюсь, Тохе наконец повезло с девушкой.

– Зависит от них обоих.

– То есть что-то всё-таки от них зависит? – я попытался изобразить сарказм. – Не вся информация в воздухе написана?

– Может, и вся. Я же наверняка не всё вижу.

– Слушай-ка, Нострадамус, скажи-ка лучше, как я оставшиеся экзамены сдам?

– Следующий не сдашь и на осень останешься. Кажется мне так. С последним проблем не должно быть.

Говоря это, Натка как всегда в таких случаях внимательно смотрела на меня. Мне последнее ее «пророчество», конечно, не понравилось, но, учитывая степень трудности предмета и скверный характер преподавателя, оно вполне могло оказаться правдой. Я решил проверить «судьбу»:

– А спорим, не останусь?

– Спорить не буду, но с удовольствием посмотрю, как ты с этим справишься.

– Договорились.

Эскалатор медленно опускал нас на станцию «Спортивная». Практически весь его занимали молодые люди и девушки, возвращавшиеся с концерта. Я стоял лицом к Натке, на ступеньку ниже ее. Спустившись на опустевшую к вечеру платформу, мы поспешили запрыгнуть в закрывающиеся двери поезда, ждавшего, кажется, только нас.

Мы расположились в конце вагона и предпочли не занимать сидячие места, хотя их было достаточно много. Не знаю почему, но именно в этот момент мне очень захотелось поцеловать Натку. По-настоящему, с чувством. Она, конечно, догадалась – резко подняла глаза и смотрела на меня неотрывно, пока поезд нес нас по темному подземному тоннелю. Время замерло. Я завороженно рассматривал солнце в ее глазах (так мы в шутку нарекли интересную форму гетерохромии Наткиных глаз – голубая радужная оболочка у самых зрачков становилась желтой и напоминала солнце в небе). Я очень медленно (или так только показалось) наклонился к девушке, она двинулась мне навстречу, и через долю секунды наши губы, робко соприкоснувшись, слились в пространстве и времени. Натка наполнила этот недолгий поцелуй всей нежностью и теплом своей души. Эмоции, которые я испытывал в этот момент, уже не могли быть выражены словами. Более того, они вообще перестали поддаваться общепринятой классификации. Казалось, что мои мысли, чувства, ощущения представляют собой разноцветные энергетические нити, и в эти секунды они переплетались, запутывались, скручивались с такими же нитями с Наткиной стороны. Когда всё закончилось, моя подруга выглядела не менее удивленной, чем я. Ее зрачки были расширенными, а учащенный сердечный ритм чувствовался даже в пальцах рук, за которые я ее держал. Я выдохнул: