Верховные магистры Тевтонского ордена 1190–2012 - [69]

В этой ситуации Вальтер фон Кронберг был вынужден, пожертвовав всеми остальными законами ордена, добиваться абсолютного послушания всех ландкомтуров, наместников и коадъюторов верховному магистру. Принятая на Франкфуртском капитуле 1529 года «Конституция Кронберга», под которой до конца Старой Империи должны были подписываться все означенные должностные лица, сводилась прежде всего к сохранению статус-кво орденских владений и тем самым к сохранению ордена как аристократического благотворительного института. Кронберг ожесточенно боролся против всего, что изнутри или извне могло причинить вред возглавляемой им духовной аристократической корпорации. Поэтому магистр выступал против рыцарей ордена, имевших жен и детей, не столько потому, что они тем самым нарушали обет целомудрия, сколько потому, что на их содержание уходило гораздо больше денежных средств корпорации. С другой стороны, «Конституция Кронберга» оставляла достаточно места для формирования евангелических рыцарских комтурств в Гессене, Тюрингии и Саксонии. То, что Кронберг делал упор на благотворительной миссии аристократической корпорации, ограждало духовный институт от пагубных религиозных войн и, вероятно, сохраняло целостность ордена. Впрочем, длившееся десятилетиями непростительное пренебрежение своими обязанностями братьев-священников вело уже в средненемецких баллеях к разрушительному влиянию Реформации, противостоять которому не смог даже Кронберг. Для внутренней реформы ордена время, кажется, еще не пришло, ибо Пруссия была утрачена совсем недавно, а для упорядоченной заботы о новом поколении священников еще не хватало импульса Контрреформации.

Поскольку Тевтонский орден нигде в Империи не создавал более крупных закрытых территориальных комплексов, разве что во Франконии, наряду со Швабией, при Кронберге союз между непосредственными владениями дейчмейстера и баллеем Франкония всё больше превращался в становой хребет ордена. Если говорить об уплате растущих имперских налогов или о внутриорденских расходах, магистр мог положиться на франконскую провинцию. Напротив, ландкомтур Франконии и должностные лица его совета (Ratsgebietiger) по причине повышения ранга дейчмейстера стали оказывать большее влияние на решения, касавшиеся ордена в целом, в том числе и решения, которые не могли ждать до следующего Генерального капитула, поскольку капитулы собирались нечасто. В отличие от остальных немецких баллеев, для Франконии оказалось выгодным, что Кронберг в своих владениях дейчмейстера в 1538 году смог приобрести определенное влияние во франконском имперском округе. Наконец, и магистру, и франконскому баллею двустороннее сотрудничество пошло на пользу. Но в одном немаловажном пункте франконские должностные лица воспротивились желанию Кронберга: они не были готовы передать в длительное владение магистру свое комтурство Мергентхейм. Поэтому Мергентхейм, который вместо разрушенного в 1525 году замка Хорнек был передан во временное пользование Дитриху фон Клену, остался лишь временной резиденцией — таковой ее считал и Кронберг как администратор. Тем не менее его придворный штат администратора в 1534 году в городе на Таубере насчитывал уже 130 человек, причем 90 служащих приходилось только на комтурство. Собственно орденское руководство, которое всё еще в основном набиралось из числа рыцарей, казалось довольно скромным: светский канцлер, два состоявших на государственной службе придворных советника и один прокуратор в имперском верховном суде в Шпейере.

Вальтер фон Кронберг не был блестящим представителем владетельных князей эпохи Возрождения, подобным Филиппу Гессенскому или Ульриху Вюртембергскому. Несмотря на свой высокий имперский ранг, он проводил политику скорее сдержанную и оборонительную, как явствует из его активного участия в делах Пруссии. Но уже здесь проявляется его сильный и бескомпромиссный характер, который с возрастом, кажется, становился всё менее покладистым. Заслуги магистра перед Тевтонским орденом бесспорны, и его «Восхваление» (Laudatio) бароном Омптедой как «второго учредителя», обеспечившего ордену выживание, законно. Кронберг умер 4 апреля 1543 года в Мергентхейме и был похоронен в церкви комтурства. В 1810 году его надгробный памятник перенесли оттуда в замок Монрепо близ Людвигсбурга, затем — в Штутгарт и, наконец, в 1853 году в бывшую доминиканскую церковь в Мергентхейме.

Dudik 1966: S. 152–153; NDB 1957/3: S. 422–423; Herrmann А. Der Deutsche Orden unter Walter von Cronberg. Bonn, 1974 (Quellen und Studien zur Geschichte des Deutschen Ordens. 35); Idem. Georg von Eltz: Glanz und Elend des letzten Obersten Marschalls in Preußen//Von Akkon bis Wien. S. 140–157; Heck K., Herrmann A. Der Deutsche Orden und Mergentheim. Bad Mergentheim, 1986; Romer W. Die von Kronberg und ihre Frauen: Begegnungen mit einem Rittergeschlecht. Neustadt; Aisch, 1992.

39. Вольфганг Шуцбар (Мильхлинг) >14.IV.1543 — 11.II.1566

Вольфганг, происходивший из гессенского рыцарского рода Шуцбар, прозванный Мильхлинг, родился около 1483 года в местечке Трейс-ан-дер-Лумда (к северо-востоку от Гисена). С Тевтонским орденом связана жизнь многих членов его семьи, как предков, так и потомков; сам же Вольфганг вступил в братство 14 февраля 1507 года в баллее Гессен. В качестве руководящего лица он впервые упоминается в 1523 году как фогт Марбурга. Еще до начала Крестьянской войны 1525 года он стал комтуром в Грифнггедте. Его энергичное ведение хозяйства позволило вскоре справиться с уроном, нанесенным крестьянскими волнениями очень богатому комтурству. Поэтому 22 июля 1529 года по совету Кронберга его тяжелобольной ландкомтур Даниэль фон Лауербах пригласил к себе коадъютором. Франкфуртский орденский капитул в конце августа 1529 года одобрил это решение и 1 сентября направил коадъютора к ландкомтуру. Когда 26 сентября Лауербах скончался, Шуцбар сразу занял его место.