Верховные магистры Тевтонского ордена 1190–2012 - [70]

Кажется, в данном случае поспешили, ведь центр баллея лежал в сфере влияния самого воинственного представителя протестантских князей — ландграфа Филиппа Гессенского. Он уже пытался наложить руку на резиденцию ордена в Марбурге и вынести мощи св. Елизаветы из орденской церкви. Смерть Лауер-баха послужила ландграфу предлогом снова ополчиться против ландкомтурства. Остается открытым вопрос, благодаря чему орден ликвидировал эту угрозу: политической обстановке в Гессене и в Империи, смягчающему влиянию некоторых советников ландграфа или энергичному проведению переговоров новым ландкомтуром. Но факт остается фактом: баллей дорого заплатил за несколько лет относительного спокойствия и де-факто утратил и прежде сомнительное непосредственное подчинение Империи и императору. Перед лицом постоянной угрозы нового занятия марбургской резиденции и изъятия мощей св. Елизаветы ландкомтур был всегда готов пойти на уступки. Это проявилось в том, что с 1532 года баллей регулярно платил налог ландграфству на ведение войны с турками. В 1534 году Шуцбар был вынужден принять участие в военном походе Филиппа, организованном для восстановления в прежних правах Ульриха Вюртембергского. Исполнение таких вассальных задач и обязанностей советника вызывали в Филиппе жажду новых повинностей со стороны ордена. Поэтому Шуцбар стал личным врагом ландграфа, оставаясь в то же время его подданным. Новые разногласия возникли, когда ландграф потребовал соответствующего обеспечения евангелических студентов богословия, тогда как ордену в условиях Реформации пришлось сократить в Марбурге 12 священников. В апогее этого противоборства 18 мая 1539 года дело дошло до похищения мощей св. Елизаветы из собора. Эти события одновременно проторили путь евангелической проповеди в орденской церкви в Марбурге. Шуцбар отчаянно сопротивлялся, но уже не мог уверенно чувствовать себя в баллее. Убежище он нашел в имперском городе Фридберг, в котором был принят как бургман (представитель мелкой знати. — Прим. пер.). От дальнейших преследований ландграфа Шуцбар был защищен назначением имперским пфеннигмейстером. В этой должности он оставался еще в 1541 и 1545 годах.

Как энергичный защитник исконного орденского права и старой веры, Шуцбар был в большом почете у Вальтера фон Кронберга. Наряду с официальными советниками (Ratsgebietiger) баллея Франкония ландкомтур Гессена причислялся к самым влиятельным рыцарям ордена и помимо капитула принимал участие в важных советах магистра. Кронберг поручал Шуцбару различные деликатные визитации и назначал его своим представителем на собраниях имперских сословий, особенно в конце своего правления. Очевидно, в этих условиях Шуцбару было суждено стать преемником Кронберга, тем более что о возвращении в Марбург не могло быть и речи. И тогда 14 апреля 1543 года на созванном еще при жизни Кронберга Шпейерском капитуле ландкомтур Гессена был единогласно избран новым главой ордена.

В сложившихся условиях от нового магистра не следовало ожидать никаких радикальных изменений в орденской политике. Как и Кронберг, Шуцбар возлагал все надежды на императора, но, в отличие от своего предшественника, энергичный магистр сам предлагал свои услуги Карлу V. 5 мая 1544 года на Шпейерском рейхстаге Шуцбар получил регалии верховного магистра в Пруссии. В том же году он привел императору 120 кавалеристов для его похода на Францию, а в Шмалькальденской войне у него как у военачальника было более 1500 человек, сыгравших решающую роль в победном исходе битвы при Мюльберге (24 апреля 1547 г.). Триумф Карла V над протестантами, особенно над личным противником Шуцбара ландграфом Филиппом Гессенским и над курфюрстом Иоганном Фридрихом Саксонским, которые оказались в многолетнем плену у императора, пробудил в магистре большие ожидания реституции утраченных в ходе Реформации орденских владений. Но даже былые комтурства баллея Тюрингия, такие как Плауэн, Адорф, Рейхенбах и Шлейц, оказавшиеся в руках короля, так и не вернулись к Тевтонскому ордену; еще меньше надежды было на рекуперацию Пруссии, хотя теперь орден был готов выполнять условия Торуньского мира 1466 года. Это решение было принято на орденском Генеральном капитуле в Мергентхейме в 1548 году; верховный магистр был обязан присягнуть на верность польскому королю и заплатить герцогу Альбрехту. С точки зрения Шуцбара, эти решения капитула представляли щедрое предложение противной стороне. После этого Аугсбургский рейхстаг 1547/48 года, плохо осведомленный о прусских делах, посоветовал магистру встать на путь переговоров. В общем, духовная аристократическая корпорация вновь не поспевала за политическим развитием.

К тому же неоднократные вооруженные выступления немецких князей в период Реформации вскоре свели на нет достижения императора, полученные после победы в Шмалькальденской войне, и император Карл V занял оборонительную позицию. Но только превращение восстаний князей в разбойничьи набеги «дикого» маркграфа Альбрехта Алкивиада Бранденбург-Кульмбахского со товарищи привели биллей Франконию и владения магистра в чрезвычайно плачевное состояние. Администратор вместе с сокровищницей и архивом братства успел перебраться, вероятно, в более надежную крепость ордена в комтурстве Майнау на Боденском озере, прежде чем город Мергентхейм, где находилась его резиденция, был взят штурмом войсками маркграфа. Это произошло в 1552 году после шестидневной осады, хотя гарнизон города насчитывал в то время 1100 человек. Орденская крепость Нейхаус была сожжена, а Мергентхейм и другие владения ордена можно было избавить от подобной судьбы только путем уплаты крупной контрибуции маркграфу Альбрехту Алкивиаду Бранденбург-Кульмбахскому. Остался ущерб на общую сумму в 600 тыс. гульденов (по данным ордена) и испорченные отношения между Шуцбаром и Карлом V. В столь затруднительном положении Шуцбар оказался не в состоянии вовремя поддержать императора в его новом походе на Францию, но, несмотря на это, ему пришлось оплатить наемные войска.