Верховные боги индоевропейцев - [97]
из-за звона натягиваемой тетивы?
4) Действия Речи на трех функциональных уровнях указаны весьма точно:
она обусловливает питание (без сомнения, тем, что организует, т. е. «форму-
лирует», скотоводство и земледелие, обмены, кухню), она лежит в основе
культа и мудрости (предписания, передающиеся в виде формул, и сакральные
тексты), она предводительствует в войне (приказами, призывами, поношения-
ми, barritus * боевым кличем' в битве).
5) Правдоподобно, что наряду с обозначением царской власти rdstrl в
3-й строфе (о нем см. Renou, 1967), противопоставленное двум непосредственно
следующим за ним прилагательным, указывает еще на вторую функцию, от-
куда обычно происходят цари (ср. räjanyä как синоним ksatriya; само ksaträ
как двустороннее понятие — и «светская власть», и «сущность военной функ-
ции»); SB 13,1,6,3 для контраста к м. р. rästrin ставит в соседстве с ним
ппплагательное abalä f бессильный'; в любом случае ведийские имена деятеля
rästrf, rästrin более образны, чем rdjan: царь представлен в них не только ран-
гом, но и конкретным воплощением своего могущества.
21 Что касается отношений между этими тремя божественными классами
и Visvedeva * Всеми-Богами', то мне почти нечего добавить ни к JMO, IV,
с. 155—161, ни к идущим далее «римским предложениям» (о квиритах), с. 161 —
170; однако теперь я не писал бы с. 137—154; см. IR, с. 209—223; все, что
j 4 Зак. 61
210 Примечания
предшествует с. 137, заменено двумя первыми частями ME, I, 1968. Visvedeva
(Visva — здесь как исключение) имеет два употребления (Renou, EVP, 4, с. 1):
совокупность всех богов; особая группа, составленная как будто из довольно*
неясных элементов, взятых из трех больших групп (Адитьи, Рудры, Васу),.
нечто вроде плебса среди богов.
22 Толкование, принятое Рену (EVP, 4, с. 41).
23 Об Адитьях см. ниже, гл. I и II.
24 väsavah, мн. ч. м. р., обозначает то совокупность богов, то группу Васу
(Renou, EVP, 12, с. 75).
25 А. Бергень (JA, 1884, I, с. 211—212) рассмотрел разновидность безопас-
ности или безгрешности, обозначаемых anehds: в громадном большинстве слу-
чаев Ригведа употребляет это слово в качестве эпитета к персонажам или
сакральным актам.
26 ME, I2, с. 103—107 и уже «Tarpeia», 1947, с. 45—60.
27 См.: ME, И, ч. III.
28 Уровни мира, JMQ, I, с. 65 (так, AV 7, 1, 5, 2—3): Васу и этот мир,
Рудры и атмосфера, Адитьи и «yonderworld» (тот мир); guna, там же, с. 64;
психологические основы, с. 260 (и ME, I2, с. 94—95); жертвенные огни (в по-
следнее время RRA2, с. 319—326 и FR, с. 61—68); цвета, RIER, с. 45—52.
29 Например, Яшт 5, 85—87.
30 Геродот 4, 5—6; Квинт Курций 7, 8, 18—19; см., наконец, ME, I2,
с. 446—452.
31 Это основные роды, единственные, собравшиеся и расположившиеся на
горе Нартов, заняв ее всю целиком: вершину, середину, подножие. По мере
развертывания действия в эпосе упоминаются и другие роды (например,
Acsetae), но они не входят в sertae Narty 'трое Нартов* (ME, I2, с. 457—471).
62 Не составляя здесь историю иранских религий, я не останавливаюсь на
пунктах, важных вообще, но ничего не прибавляющих к рассматриваемой сей-
час проблеме: кого обозначает имя Заратуштра — одно лицо или целую груп-
пу? Является ли его деятельность продолжением предшествующих реформ?
Может быть, в частности, он уже наследник некоего высшего, т. е. единствен-
ного, «Ахуры»? Не буду я обсуждать и время, место, причины зороастрийской
реформы и возвращение в реформированную религиозную систему таких бо-
жеств, как Митра, Веретрагна, Анахита. Ничего не противопоставлю я и не-
давно вышедшим романам на этот сюжет; в частности, для И. Гершевича (в
его введении к «The Avestan Hymn to Mithra», 1959) не составляет никаких
тайн период «истории» от Заратуштры, своего рода пророка библейского мас-
штаба, до жрецов, одновременно макиавеллического и вольтерианского скла-
да, плетущих интриги вокруг Ахеменидов. Надежнее, однако, обратиться к
классическим и хорошо аргументированным работам, таким, как: G. W i d e n -
g r e n . Stand und Aufgaben der iranischen Religionsgeschichte.— «Numen», I,
1954, c. 16—83; 2, 1955, c. 47—134; о н же. Die Religionen Irans. 1955 (франц.
пер.: Les religions de l'Iran, 1968); J. D u c h e s n e - G u i l l e m i n . La religion
de l'Iran ancien=Mana I, 3, 1962. Я не берусь также высказываться здесь об
отношениях между религией первых Ахеменидов, в частности Дария, и зоро-
астризмом.
^Мудрость? Мудрый? См. в последнее время: F. В. J. K u i p e r . Ahura
Mazda 'Lord Wisdom'? — 11 J, 18, 1976, c. 25—42 с убедительными ответами
на критику П. Тиме.
34 Теперь есть доказательство, что такая перемена значения *daiva на
обратное — не общеиранская: у скифов этого не произошло, судя по осетин-
скому compositum с пейоративным значением aevdiv (из *apa-daiua),— имя
колдуна, собственно ' тот, кто находится в стороне от *daivaG. D u m е ζ i 1.
Daiva en ossete.— ≪Paideuma≫, 7 (Festschrift Η. Lommel), с. 47—48 (перепе-
чатано в: Romans de Scythie et d'alentour, 1978, c. 295—298).
35 У меня вызывает сомнения, что baga в одном месте большой Бехистун-
ской надписи обозначает Амеша Спента — вопреки Гершевичу (JNearEasternSt,
23, 1964, с. 18); однако автор дал основание предположить, что ко времени
Как получить магическую силу? Что сказать при встрече с привидением? Зачем выворачивать одежду наизнанку, когда уходишь в лес? И для чего нужна кровь из мизинца левой руки? Ответы на все эти вопросы вы найдете в этой книге. Узнаете, кто такие мюлинг, мара, лесная нимфа и другие существа из шведского фольклора. Чтобы стать существологом – экспертом, изучающим разных существ, – начинайте читать! С потрясающими иллюстрациями талантливого художника Рене Русенберг!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга самарских исследователей является третьей в разрабатываемой серии «Современные мифы Поволжья» и посвящена анализу роли «рассказов о необычном» в повседневной жизни крупного промышленного города, истории развития современных представлений о возможности вмешательства «иных» в ход развития человеческой цивилизации. Приводится анализ результатов поиска и изучения таких мифогенных объектов, как «камень Аусина», «Кругловушка», «наследия» Дома О’Рук и Комненов, а так же ряд разрозненных городских историй о необычном. В книге приведены «забытые имена» различных исторических деятелей, принимавших участие в исследовании различных тайн Земли и Истории. Составной частью включен фрагменты исследований А.
«Байкала-озера сказки» — двухтомное издание, оформленное известными советскими художниками братьями Трауготами.В каждой книге — три раздела.В первом разделе первого тома, который называется «Волшебные сны Подлеморья», помещены сказки о Байкале.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.