Верхом на ракете. Возмутительные истории астронавта шаттла - [139]

Буквально следующим вечером наш экипаж собрался в баре, и, что неудивительно, главной темой обсуждения было вознесение Рика Хаука к небесам. Шеп спланировал наш ответ под лозунгом «Ну мы им покажем» с тем же тщанием, с каким «морской котик» планирует подрыв вражеских укреплений. Рано утром в понедельник мы с ним притащили в конференц-зал два огнетушителя. Мы обернули их в наши пиджаки и разместили точно позади кресел Хута Гибсона и Гая Гарднера. Джерри Росс принес магнитофон с записью песни Ли Гринвуда. Хут и Гай припасли в карманах черные галстуки-бабочки.

Когда Рик закончил доклад по проблемам STS-26, Бранденстайн спросил Хута, нужно ли обсудить какие-нибудь вопросы по полету STS-27. Это был сигнал, по которому Джерри Росс включил запись Гринвуда. Шеп и я пустили в ход огнетушители, чтобы имитировать дымовую завесу, а Хут и Гай нацепили галстуки и медленно воздвиглись над креслами, повторяя подъем Хаука и Кови из оркестровой ямы в Центре Уортэма. Зал взорвался смехом и аплодисментами. Я посмотрел на Рика. Он улыбался, играя при этом желваками, что ясно говорило о том, что командир STS-26 чувствует на самом деле. Его только что подняли на смех, и ему до смерти хотелось ответить обидчикам, но Рик знал, что не может этого сделать. Это нарушило бы заповедь астронавта № 3: «Не покажи своей слабости». Хромая газель, ковыляющая по парку Серенгети, проживет дольше, чем астронавт, демонстрирующий уязвленное самолюбие в обществе собратьев.

В ходе тренировок перед STS-27 нас ознакомили с новой конструктивной особенностью шаттла – системой аварийного покидания корабля. Это было не то, на что мы надеялись. Лучшее решение – это если бы вся кабина отделялась, чтобы затем приводниться на парашюте. Но такой вариант требовал полной переделки проекта корабля, что слишком затратно. Вторым по приоритету мы считали катапультируемые кресла. Изначально шаттл был спроектирован с двумя такими креслами для экипажей, выполнявших первые испытательные полеты. Однако два кресла – это максимум, их можно было установить в кабине наверху, а на средней палубе не помещалось вообще ни одного. И хотя было сравнительно несложно вернуть два катапультируемых кресла на верхнюю палубу, такой вариант тоже был отвергнут. Ни один эмэс не согласился бы подняться в небо на корабле, в котором только два пилота имеют средства аварийного спасения.

После того как были исключены варианты с отделяемой кабиной и с катапультируемыми креслами, инженеры смогли предложить нам лишь одно средство спасения – ранец с парашютом. Итак, нам придется прыгать из бокового люка, как летчикам бомбардировщика B-17 в годы Второй мировой войны. Охренительная перспектива! Да нас просто разобьет в лепешку о крыло, как какого-нибудь кузнечика о лобовое стекло машины.

Инженеры понимали это и предложили решение, позволяющее уйти от крыла, – тянущую ракету. Предполагалось, что в кабине над выходным люком будет установлено несколько небольших ракет. Отстрелив люк, астронавты должны по очереди ложиться на спину на «стол» в проходе, цеплять привязную систему к ракете и затем выдергивать спусковой шнур, который приведет в действие вышибной заряд. Ракета вылетит за борт, размотает метров на шесть или около того кабель, соединяющий ее с астронавтом, после этого запустится ее двигатель и ракета выдернет астронавта за шиворот через люк, минуя крыло. Когда астронавтам показали видеозаписи испытаний этой системы с антропоморфными манекенами, они лишь угрюмо посмеялись. Картина чем-то напоминала то средство, которое Вайл Койот заказал у Acme Rocket Company для того, чтобы поймать Подорожника из одноименного мультфильма[157]. К счастью, был принят более практичный вариант, который предложил летный врач Джо Бойс, – направляющий скользкий шест. На потолке средней палубы кабины шаттла устанавливается раздвижной шест в форме банана. После отстрела люка астронавты дергают за рычаг и тем самым освобождают пружины, которые выдвигают шест наружу и вниз. Затем астронавты зацепляются привязными системами за кольца на шесте и соскальзывают по нему. К моменту схода с конца шеста они оказываются ниже крыла, в безопасности. Но и этот вариант был не более чем шуткой. Почему на самолетах появились катапультные кресла? Потому что членов экипажа удерживали внутри скоростной напор и перегрузки, не позволяя его покинуть. Катапультные кресла устранили проблему, так как обеспечивали «выстреливание» летчиков из кабины. Идея же о том, что астронавт сможет вылезти из кресла на верхней палубе, таща на себе почти 40 килограммов снаряжения, в тяжелом, наддутом и препятствующем любому движению аварийно-спасательном скафандре, потом спуститься по лестнице на среднюю палубу и добраться до люка, – при условии, что корабль летит под тягой двигателей и / или неуправляемо кувыркается, то есть в двух наиболее обычных ситуациях, в которых на самолете используется катапультное кресло, – эта идея была чистой фантазией. Единственный сценарий, в котором ранец с парашютом мог спасти астронавта, подразумевал управляемый планирующий полет на дозвуковой скорости и на высоте не более 15 километров. Астронавтам было трудно придумать такой вариант аварии, после которого мы оказались бы в описанном положении. Мы все еще жили с последствиями проектирования шаттла как эксплуатационной системы