Веранда в лесу - [114]
М с т и с л а в И о в и ч (удивлен). Вижу, от вас секретов нет…
Л ю с я (грустно). Я наблюдательна. Многому в суде научилась. У меня жизненный опыт, как у старухи. Это тяжело — иметь такой опыт… Лучше ничего про жизнь не знать, а то действительно можно старухой стать или циником…
М с т и с л а в И о в и ч (твердо). Нет, Люся, это не роман! То, что мы имеем с вами в виду, это что-то святое!
Л ю с я. Оставьте, Мстислав Иович, излишняя святость женщине ни к чему!
М с т и с л а в И о в и ч. Вы плохо относитесь к Елене Михайловне?
Л ю с я. Я бы хотела походить на нее. Мне нравится работа судьи. Что мне нравится? Власть. Уважение. А кроме того, хочешь не хочешь — получаешь образование. Судья все должен знать — технику, право, литературу, химию, что угодно. Он должен быть эрудитом. Работа с людьми! С людьми всегда весело. А когда эти люди еще слушаются тебя, повинуются, что может быть лучше? Три года секретарствую! Бывают судьи, которые захвачены работой, с ними интересно, бывает — время проводят, а бывают глупые просто, я с разными служила. И судьи разные, и следователи, и прокуроры — люди все разные, мундир — это еще не все…
Все внезапно приобретает характер торжественности. Движение прекратилось. Участники процесса встают, строги, сосредоточены. Ковалева и заседатели стремительно направляются к своим креслам, но не садятся. У Ковалевой в руке лист бумаги — это решение.
К о в а л е в а (не читает. Говорит как бы по памяти, сухо, звонко, торжественно). Лотерейный билет, приобретенный гражданином Чачхалией, суд оставляет гражданину Чачхалии. Гражданину Никулину возвращается прейскурантная стоимость «Волги». Спекулятивную часть суммы, полученную гражданином Никулиным от продажи лотерейного билета, суд конфискует в доход государства.
Заседание кончилось так же внезапно, как началось. Сдержанные, но счастливые ответчики и адвокаты поздравляют друг друга. Ковалева проходит вперед, несколько мгновений молчит сосредоточенно, садится устало на стул и наконец громко смеется.
Ф о м и н. Не рано ли повеселели так?
К о в а л е в а. А терять нечего! (Смеется.) У Георгия Николаевича теперь будет сверхповышенное внимание к моей работенке!
Ф о м и н. Ничего смешного не вижу.
К о в а л е в а. Очень мило поговорили! А зачем?
Ф о м и н (не ответив. Несколько приподнято. Торбееву). Мне осталось извиниться перед вами и поблагодарить вас. В сущности, такие собеседования есть никем не учитываемая часть нашей работы. (Ковалевой.) Задача была определена вначале: понять взаимную добросовестность. Взаимная добросовестность и даже самоотверженность сомнений не вызывают. Почаще бы нам собираться надо!
Свет охватывает всю сцену, как вначале. И словно волна прошла: участники одобрительно реагируют на последние слова Фомина. Скорняк и Бабоян несут стулья, садятся на почтительном расстоянии от основной группы.
Т о р б е е в (строго, повернувшись к Ковалевой). Елена Михайловна, как все же вы интерпретируете решение?
К о в а л е в а (живо, очень серьезно). Так, как написано! Учитывая ряд обстоятельств, известных вам, суд признал сделку противоречащей интересам государства и общества частично. В пределах статьи сорок девятой, но частично. Что касается остальной ее части, то, заботясь о предупреждении повторной сделки, суд не счел необходимым применять статью сорок восьмую, то есть вернуть стороны в первоначальное положение.
Ф о м и н. Решение законно и справедливо. Если Верховный Суд изменит решение… что ж, не удивлюсь, там тоже люди. Но убежден, они оставят это решение в силе.
К о в а л е в а (смеется тихо). Посмотрите, как Георгий Николаевич недоволен, что его втянули в беседу! Господи, неужели так никто и не скажет, что дело вовсе не в маленьком лотерейном билете.
Т о р б е е в. Судья, решение, вынесенное сегодня под вашим председательством, имеет точное определение: это либерализм. Вы слышите, судья? Либерализм.
К о в а л е в а (медленно. Не веря). Серьезно так говорите?
Т о р б е е в. Предельно серьезно.
К о в а л е в а (тихо, спокойно). На таком уровне я говорить отказываюсь. Либерализм — это ярлык, которым можно опорочить любое неугодное решение. Точное исполнение закона и охрана прав граждан никогда не могут быть квалифицированы как либерализм. Если сегодняшнее решение не согласуется с вашей диссертацией, мне это безразлично. (В гневе вдруг, негромко.) Ничего себе ярлычок! Представьте-ка, какой шлейф за мной потянется… Это не профессиональный разговор. Я судья. Я государственный деятель. Говорить со мной языком угроз нельзя. На все вопросы я буду отвечать: так решил суд — и вы здесь ни словом не посмеете возразить мне.
Т о р б е е в. Я умолкаю. Мне остается попрощаться. (Отойдя. Внезапно Фомину, взволнованно, искренне.) Исковое требование, подписанное мной, это не плод перевозбужденного мозга. Когда мне кладут на стол суточную сводку, потом декадную, потом месячную… Когда я вижу, сколько в городе и области совершается преступлений, маленьких и больших, у меня волосы шевелятся. Я кажусь себе бездеятельным и беспомощным. Воровство, взяточничество, хулиганство разнузданное! Огнем жечь надо! И когда я слышу решения, подобные тому, какое вынесено сегодня, я знаю, что это есть вопиющий махровый либерализм.