Венок Петрии - [52]
Принес нам кельнер, что мы заказали, я и спрашиваю:
«Где здесь у вас умыться можно?»
«Вон во дворе колонка, — отвечает, — умывайся сколько хочешь».
Вынула я из чумодана свои проклятущие туфли, взяла сухие чулки. Вышла во двор.
Стянула с ног рваные чулки, забросила их подальше. Вымыла ноги холодной водой. Руки потерла, умылась. От меня прямо пар идет.
Натянула чистые чулки на мокрые ноги, сунула их в туфли и пошла назад в кофейню.
«Поди, — говорю Каменче, — коли хочешь, ополоснись. И тронемся дальше».
Умылся он, выпили мы кофею и ракии. Пришли немного в себя.
«Ну, — говорю, — чему быть, того не миновать. Да поможет нам бог».
Пошли мы в больницу. Теперича что бог даст.
Пришли мы, а там очередь. Господи, куда ни сунешься, везде полно. И то, что бог судил, получишь не сразу, а прежде очередь отстоишь.
Но мне недосуг сидеть в очереди да носом клевать.
«Где здесь, — спрашиваю у санитара, — доктор Ешич, он из Бреговской больницы сюда перешел».
«Он, — говорит, — в хирургии. Там его ищи».
«А где это?»
«Вон там, — говорит. — На двери написано!»
Эх, кабы я читать умела!
Ну да ладно, как-нибудь обойдемся. Найдем хирургию.
Пришли туда. В рестратуре я не стала спрашивать, поднялась по лестнице прямо туда, где больные лежат.
Спрашиваю Ешича.
«Счас поищу», — говорит мне сестричка.
А было дело — я его чуть под монастырь ненароком не подвела. Соседка моя осталась тяжелая, я и отведи ее к ему в Брегово. Он ее перировал, но тут впутались другие люди, одна окненская ведьма руку приложила, и Ешича в суд потащили, едва в тюрьму человек не угодил. На суде я ему, правда, подсобила, и он выпутался. Опосля-то мы, конешно, помирились, но тогда он здорово намаялся и страху натерпелся, потому и не знаю, может, вспомнит, что было, и не захочет со мной разговаривать.
Стоим мы с Каменче на лестнице, боязно мне. Люди, думаю, разные.
Но вот, слава богу, идет. Как услышал от сестрички, что я его спрашиваю, сразу прибежал. Оглядывается, ищет, где я.
А увидал, руки развел, ко мне бросился.
«Где же ты, Петрия? — говорит. — Миса меня про тебя спрашивал».
А он за руку никогда не здоровался. Выпрямится, руки в карманы халата сунет и смотрит на тебя как бы с высоты, даром что маленький и толстый. А тут аж расцеловался со мной.
«Не говори, — отвечаю. — Мы с этим вот человеком всю ночь за им бежали, пешком с гор пришли».
Он поздоровался и с Каменче. И ему руку протянул.
«А чего ж поезда не подождали?»
«Дак рази его дождешься? — говорю. — Знаешь, как у нас поезда ходют».
«О господи! — говорит. — Вы небось совсем из сил выбились? Ох, Петрия, какое же несчастье на тебя свалилось!»
«Говори скорей, — прошу его, — что с моим мужем? Сильно он покалеченный?»
Он легонько так вздохнул и говорит:
«Петрия, не стану тебе врать, твой Миса очень сильно пострадал. Ты должна это знать».
Ой, горе мне горькое!
«А жить-то будет?» — спрашиваю.
«Надеюсь, будет, — говорит, — ежели не случится чего неожиданного. Когда я видел его последний раз, он был живой, в сознании, и мы с им отлично поговорили. Привет просил тебе передать».
«Как это, — спрашиваю, — в последний раз? Иль он не тут?»
«Нет, — говорит. — Я ночью дежурил и трехчасовым поездом отправил его в Белград. У нас тут, конешно, спецалисты, но там посильней нас будут».
«Ох, господи, — говорю, — что ж это вы со мной все делаете? Увижу я свого мужа хочь ишо раз живого или нет?»
«Петрия, — говорит Ешич, — я понимаю, нескладно это вышло, зато для его лучше. Поверь мне. Они там сделают то, что мы здесь не сможем. Там профессора лечат».
Я тогда первый раз услыхала, что и профессора лечат. Я и не знала.
«О господи, — говорю, — и чего ты со мной, бедной, делаешь! Каким он хочь был, когда ты его последний раз видел?»
«Он, — говорит, — много крови потерял. Холодный уж был, боль его мучила. Я тут и сделал одну вещь, какую, может, и не должон был делать. Когда я его уж в Белград отправил и сестру с им послал, чтоб она за им в дороге следила, спохватился я, что надо было ему ишо один укол сделать. Оставил я заместо себя в отделении молодого доктора дежурить, а сам на машине скорой помощи помчался в Й., чтоб там их перехватить. Сел в вагон, сделал укол, а машина моя поехала в Лапаво, чтоб там меня взять. В Лапаве я оставил Мису с сестрой, а сам полшестого вернулся сюда».
Видишь, что значит иметь знакомого доктора? Другой сделал бы для его такое? Коли бы его здесь не оказалось, как бы ишо Миса мучился, и неизвестно, чем бы все кончилось.
Я, понятно, в долгу перед им не осталась. И когда все уж позади было, отнесла его жене Олгице поросенка — десять кило чистого весу. Разделанного, все как полагается.
Он любил поесть. И любил, чтоб его благодарили. Сам любил доброе дело сделать, но и чтоб за добро добром платили, тоже любил.
«И что, — говорю, — помог ему укол?»
«А как же? — говорит. — Заснул сразу, боль-то утихла. А как приедет, его тут же на стол положат. — Тут он на часы поглядел. — Да, верно, уж все кончили, а ему надо было перед тем сил набраться».
Растолковал мне человек все честь по чести.
«Ну, ладно, — говорю, — ишо я хочу тебя спросить вот о чем: нога вовсе у его пропала иль нет? Словом, есть у него нога или уже нету?»
Роман современного румынского писателя посвящен событиям, связанным с установлением народной власти в одном из причерноморских городов Румынии. Автор убедительно показывает интернациональный характер освободительной миссии Советской Армии, раскрывает огромное влияние, которое оказали победы советских войск на развертывание борьбы румынского народа за свержение монархо-фашистского режима. Книга привлечет внимание массового читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Нить, соединяющая прошлое и будущее, жизнь и смерть, настоящее и вымышленное истончилась. Неожиданно стали выдавать свое присутствие призраки, до этого прятавшиеся по углам, обретали лица сущности, позволил увидеть себя крысиный король. Доступно ли подобное живым? Наш герой задумался об этом слишком поздно. Тьма призвала его к себе, и он не смел отказать ей. Мрачная и затягивающая история Ширин Шафиевой, лауреата «Русской премии», автора романа «Сальса, Веретено и ноль по Гринвичу».Говорят, что того, кто уснет под инжиром, утащат черти.
Повесть «Река Лажа» вошла в длинный список премии «Дебют» в номинации «Крупная проза» (2015).
Написанная под впечатлением от событий на юго-востоке Украины, повесть «Мальчики» — это попытка представить «народную республику», где к власти пришла гуманитарная молодежь: блоггеры, экологические активисты и рекламщики создают свой «новый мир» и своего «нового человека», оглядываясь как на опыт Великой французской революции, так и на русскую религиозную философию. Повесть вошла в Длинный список премии «Национальный бестселлер» 2019 года.
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.