Венок Петрии - [42]
Потому и пришлось Мису мне туда везти. Вот и дала маху.
Так оно и получилось.
Хочешь послушать? Давай. Я люблю с людьми разговаривать.
Здесь теперича и поговорить не с кем. Молчишь, молчишь цельный день. А там и скажешь сама себе: «Петрия, горе мое горькое, ты говорить-то с людьми ишо не разучилась, не позабыла?»
Ей-богу, иной раз сама с собой говорить начинаю, как полоумная.
В тот год случилось у меня большое огорченье. В пятьдесят третьем это было. Я хорошо помню. Тем летом сделала я одну промашку, и уж как я себя ругала, когда поняла, что натворила.
Эх, Петрия, корила я себя, дура ты дура, ежели у самой ума не хватает, спросила бы кого поумнее, людей бы послушала. А то головой да в прорубь.
Весна в тот год выдалась теплая, погожая, цельный день солнце, и лето такое же наладилось. Самое время капусту сажать.
Пошла я как-то днем в общину[3], а мне навстречу наш огородник Срея Анджелкович.
«Так ты что, — говорит он мне, — придешь за рассадой иль нет?»
«О господи, — говорю, — совсем из головы вон. — А я в самом деле забыла. Летнюю не сажала, думала, зимнюю посажу. — А ты что, домой идешь?»
«Домой, — говорит. — Приходи же, коли думаешь брать».
«Ладно, — говорю. — Приду. Токо вот с делами в общине управлюсь и тут же явлюсь».
«Сколько корней, — спрашивает, — приготовить?»
«Да так, — говорю, — корней двести пятьдесят».
А нас-то всего трое. Миса, я да племянница моя, Зора, тогда ишо у нас жила, куда нам столько. Ну да ладно, хочь капусты вдоволь будет. Забот счас не так много, вот капустой и займешься, знай себе поливай.
Управилась я в общине, пошла к Срее, взяла рассаду.
А она у его в тот год удалась на славу. Хороша, думаю.
Ему-то ничё не говорю, потому как сразу вдвое запросит, а про себя радуюсь. Кочаны, думаю, с бычью голову будут, кажный вечер надо токо поливать, и кочаны вымахают кила на три или четыре. Здесь капуста хорошо растет.
Принесла, значит, я рассаду домой. А земля в огороде у меня уж вскопанная была, и грядки приготовленные, токо рассаду посадить.
Взялась я за дело.
Отыскала в сарае прошлогоднюю сажалку, подточила ее. Лейку приготовила.
И все как-то у меня ладится. Мотыга легкая, острая, рассада хорошая, земля мягкая, в руках рассыпается.
Быстро я со всем управилась. Солнце ишо не садилось, а у меня почитай уж все корни в земле. Теперича, думаю, полью, и все.
Работаю я, значит, ползаю на карачках по грядкам, гляжу, идет по улице Радунка, жена Перы Баленовича.
Увидала она меня, остановилась и глядит на меня через забор.
«Что это ты, Петрия, — говорит она мне, — делаешь?»
«Да вот, — говорю, — взяла у Среи рассаду, хочу капусту посадить. Очень уж у его хороша рассада в этом году».
Она вроде бы нахмурилась.
«Да ты что, — говорит, — не знаешь, какой день сегодня? Нашла когда сажать капусту!»
Удивилась я, прямо тебе скажу. Не могу вспомнить, что за день такой сегодня.
«Не знаю, — говорю, — скажи, бога ради!»
Тут она и выпалила:
«Дак ведь сегодня Святой Врач, дура! Неужто запамятовала?»
Я так и схватилась черными от земли руками за голову.
«Ох, — кричу, — я несчастная! Совсем из ума вон! Ох, и дура!»
А она за забором головой качает.
«Ей-богу, я бы на твоем месте не шутила с огнем. Опасный это святой. Никому ничё не прощает».
«Какие шутки, господь с тобой. Рази с этим шутят?»
А знаешь, есть трое зловредных святых, их пуще огня надо остерегаться.
Первый — святой Врач — выпадает так примерно в середине июля, через два дня опосля Петрова дня. Он из их самый опасный. Через пятнадцать дней идет Огненная Мария, родная сестра святого Ильи. А через два или три дня за ей, в начале августа, в самую жарищу, приходит третий святой — Илья-громовержец.
Их надо остерегаться, взъедятся на тебя — не обрадуешься. В эти дни ничё в руки не бери. Никакого дела не начинай.
Так, к примеру, ежели святому Илье чем не угодишь, он тебя и с ясного неба убить может. Я девчонкой была, так в нашем селе одного громом убило. На небе нигде ни вот такусенькой тучки нет, а человек под деревом мертвый лежит.
Но все ж таки святой Илья, говорят, иной раз и прощает. А то и остережет тебя. Сядет в свою небесную колесницу, запряжет огненных коней, у их из ноздрей молнии хлещут, и давай над твоей головой греметь: ты что это, дурак, делаешь? А уж коли его не послушаешь, коли уж совсем головы на плечах нет, он и накажет.
Святой Врач никому ничё не отпускает. А злопамятный, не приведи господь, ничё никогда не забудет. Ты и сам уж не знаешь, когда и чем провинился перед им, а он помнит. И тогда берегись, он может и цельный дом извести. Уж, кажись, никого не оставил, можно сказать, всех извел, глядишь, он на твоих курей чуму наслал или ишо какой мор, токо бы тебе отомстить. Ей-богу, уж такой пакостник!
«И что мне теперича делать, — говорю, — скажи, Радунка?»
«Не знаю, — говорит, — и я. А ты все-все посадила?»
«Да, — говорю, — почти ничё не осталось. — А сама думаю, что делать-то. — Я, — говорю, — все к чертовой матери свиньям брошу. На кой ляд мне такая капуста? Никудышная она вовсе».
И давай вырывать рассаду. Плевать на капусту, голова дороже.
«Нет, — говорит, — нынче-то уж не надо вырывать. Не положено. А скажи-ка, ты полила ее?»
Нить, соединяющая прошлое и будущее, жизнь и смерть, настоящее и вымышленное истончилась. Неожиданно стали выдавать свое присутствие призраки, до этого прятавшиеся по углам, обретали лица сущности, позволил увидеть себя крысиный король. Доступно ли подобное живым? Наш герой задумался об этом слишком поздно. Тьма призвала его к себе, и он не смел отказать ей. Мрачная и затягивающая история Ширин Шафиевой, лауреата «Русской премии», автора романа «Сальса, Веретено и ноль по Гринвичу».Говорят, что того, кто уснет под инжиром, утащат черти.
Повесть «Река Лажа» вошла в длинный список премии «Дебют» в номинации «Крупная проза» (2015).
Написанная под впечатлением от событий на юго-востоке Украины, повесть «Мальчики» — это попытка представить «народную республику», где к власти пришла гуманитарная молодежь: блоггеры, экологические активисты и рекламщики создают свой «новый мир» и своего «нового человека», оглядываясь как на опыт Великой французской революции, так и на русскую религиозную философию. Повесть вошла в Длинный список премии «Национальный бестселлер» 2019 года.
Тревожные тексты автора, собранные воедино, которые есть, но которые постоянно уходили на седьмой план.
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».