Венеция. История города - [32]
И теперь наконец новый глава государства мог вступить во владения своими апартаментами на втором этаже. В определенных рамках ему дозволялось придать некоторую индивидуальность торжественным позолоченным и украшенным лепниной комнатам, куда ведет блистательная Золотая лестница (Скала д'Оро) — он мог привезти сюда собственную мебель, которую надлежит убрать из этих помещений не позднее чем через три дня после его смерти. Но даже сама мебель, несомненно, должна была прежде всего демонстрировать высокое положение семьи дожа, а вовсе не его хороший вкус. Теперь его жизнь — ив этих комнатах, и вне их — определяли церемонии и соображения государственной необходимости. Карты на стенах Оружейного зала (зал делло Скудо) или Зала географических карт (зал делле Manne) подчеркивали распространение венецианского влияния за пределы этих стен, этого дворца, этого города. Здесь гордо обозначены венецианские территории и страны, которые посетил Марко Поло. После пожара 1483 года карты нарисовали заново. Во время ремонта 1762 года на них нанесли Америку и другие страны, о которых Поло и не подозревал, включая Гренландию и Кабо-Верде, куда добрались венецианские путешественники последующих веков. (Поло жил где-то неподалеку от Корте Прима де Мильон и Корте Секонда де Мильон. Названия эти происходят от итальянского «Il millione», как в народе окрестили, имея в виду множество выдумок и преувеличений, украшавших рассказ путешественника о своих странствиях. Джованни Кабото, он же Джон Кабот, исследователь на службе Генриха VII Английского, жил в доме с неплохим видом на лагуну на углу виа Гарибальди и рива де Сете Мартири.)
За апартаментами дожа следует много других прекрасных комнат. Подробные пояснения о деталях интерьера и того, для чего служила каждая комната и как была устроена Венецианская республика, выставленные на информационных досках, могут запутать любого. Но есть одна объединяющая черта, путеводная нить, которой стоит держаться посетителю. Это работы художников XVI века — в частности Веронезе и Тинторетто, — которые во многом и создали атмосферу дворцовых интерьеров. Два ужасных пожара бушевали во дворце — в 1574-м и 1577-м. От первого сильно пострадал зал Сената и зал Коллегии — помещения, где собиралось правительство и где вершились, по большей части, все текущие дела республики. Второй пожар затронул зал Большого совета, где проводились голосования, подсчитывались и записывались голоса. Разрушения оказались столь существенными, что во время восстановления и обновления дворца было никак не обойтись без советов опытных архитекторов. Тогда пришлось созвать многих именитых мастеров, включая Андреа Палладио, главного архитектора республики с 1570 года. Предлагал ли Палладио полностью перестроить дворец в неоклассическом (палладианском) стиле — вопрос спорный, но правда то, что не все его предложения по модернизации Совет был готов принять. Готический дворец восстановили, а не заменили.
Но с погибшими картинами дело обстояло иначе. Коллекция скорее являла собой мешанину стилей и периодов, чем отражала назначение здания. В нее входили работы таких мастеров, придерживавшихся готических традиций, как Пизанелло, и падуанского живописца Гвариенто, фрагмент картины которого «Венчание Богородицы» для зала Большого совета, обнаруженный в 1903 году, выставлен в зале Гвариенто. Были здесь и картины разных авторов более позднего периода — Карпаччо, Джованни Беллини и Тициана. (Тициан умер в возрасте около девяноста лет в 1576 году. Его фреска с изображением Святого Христофора, несущего младенца Христа (примерно 1523 год) дошла до наших дней и находится в дожеских апартаментах, в Зале философов.) Веронезе, Тинторетто, а также их последователи и современники получали заказы или выигрывали конкурсы на создание новых картин.
Паоло Веронезе родился в Вероне в 1528 году и много работал в Венеции начиная с 1553 года. Он писал, по словам его биографа XVII века Карло Ридолфи, величественных богов, важных персон, благородных матрон, богато одетых королей, разнообразную «военную добычу» («трофеи», так любимые художниками Ренессанса и их покровителями) и интерьеры. Такой набор сюжетов, добавляет еще один комментатор XVII века, Марко Боскини, принес Веронезе прозвище «казначея изобразительного искусства», создателя богато украшенного мира. Его отчетливое пристрастие к шелкам, атласу и бархату, золотистым волосам и светлым краскам (особенно серебристому, голубому, лимонному, оранжевому и розовому оттенкам) дополняет атмосферу дворца. «Он проплывает перед вами в серебристом облаке», — сказал Генри Джеймс в 1882 году.
Он восседает на троне в вечном утре. Синее небо пламенеет позади него, испещренное молочно-белыми полосами, белые колоннады поддерживают роскошные балдахины, под которыми знатнейшие господа и благородные дамы одновременно отдают дань уважения и принимают ее. Их великолепные одежды шуршат на морском ветру, а с освещенных солнцем лиц смотрит сама Венеция… Не было еще художника, исполненного такой благородной радости, настолько любящего жизнь — она представляется ему беззаботным праздником, источником успеха и благосостояния. Он пирует в обрамленных в золото овальных плафонах, снова и снова появляется там легким движением расшитого знамени, что колышется на ветру высоко в голубом небе.
