Венец многобрачия - [9]

– Иди уж, не мешай готовить!

Я потащилась в комнату, обиженно бурча себе под нос. Когда я проходила по коридору, в дверь снова позвонили. Видимо, по рассеянности после разговора с Олегом я открыла, даже не заглянув в глазок. В квартиру тут же ввалились двое красномордых мужиков и еще более красномордая тетка за пятьдесят. Не так давно, уже после смерти Валентина Сергеевича, эта компания уже приходила ко мне по поводу обмена. Но тогда я была начеку и разговаривала с ними через дверь. Собственно, и разговора-то никакого не было, я просто послала их подальше.

– Ну что, девонька, надумала меняться? – без всякого вступления завела тетка старую песню.

– Не собираюсь я ни с кем меняться! – Я пыталась вытеснить их на лестницу, но силы наши были неравны. Они постепенно вдвигались в квартиру, нагло осматриваясь и не обращая внимания на мое сопротивление.

– Ты это, не больно-то фордыбачься! – угрожающе пробасил коренастый мужичок. – У нас, фиалка-магнолия, все схвачено! Лучше по-хорошему договоримся, а то сама понимаешь, что будет!

– Не понимаю и понимать не собираюсь! И вообще, вон из моей квартиры! – Я попыталась сказать это громко и решительно, но получился только жалкий писк.

Второй мужик – рыхлый, толстый, но такой же красномордый – заглянул было в кабинет, но, обернувшись на мой жалкий окрик, умиротворенным голосом произнес:

– Тише, тише, хозяюшка, горлышко-то не надсади! Ты вообще, я замечаю, здоровье не бережешь. С нами ссориться-то не надо, а то, не ровен час, заболеешь! Были и такие, что с нами ссорились – так где они сейчас? По больницам-госпиталям здоровье поправляют, если есть чего поправлять!

– Во-во! – поддержал его коренастый, – А у тебя, фиалка-магнолия, здоровьишко-то хлипкое, тебя пальцем ткни, – ты и переломишься, так что лучше складывай-ка чемоданчики, да готовься к переезду!

– Это кто здесь так разошелся? – послышался в коридоре негромкий, но решительный голос Олега. – Кому там дверь входную не найти?

– А это кто такой умный? – повернулась на голос красномордая тетка.

– Я! – ответил Олег.

Он стоял в проеме кухонной двери с достаточно решительным видом, а рядом находился Гораций и рычал негромко, но мощно, как двигатель гоночного автомобиля.

– Это еще кто у тебя тут? – поинтересовался коренастый, но без прежней агрессивности в голосе.

– Муж, – коротко, но злорадно ответила я.

– Какой муж, фиалка-магнолия? Нету у тебя никакого мужа!

– Справочки навели? – ядовито поинтересовался Олег. – Я вот тоже справочки навел. Так вот, Костя Орловский о вас и слыхом не слыхал и очень заинтересовался, кто это у него тут самодеятельностью занимается. Ему вашу внешность в ярких красках описали, и он обещал разобраться…

При этих словах красномордых словно ветром сдуло. Я удивленно огляделась – от них не осталось и следа, и дверь сама собой закрылась. Не приснились ли они мне вообще? Но нет, вон мой бывший благоверный стоит, надувшись, и сейчас опять будет воспитывать.

– Ты что же это делаешь? – Похоже, он разозлился всерьез. – Знаешь ведь, в какое время живем, а пускаешь черт-те кого! В глазок лень заглянуть?

– Да я в твоем присутствии расслабилась! Обычно я такого себе не позволяю!

– Господи, какое легкомыслие! Я теперь тебя вообще боюсь одну оставить…

Очень мне не понравился его тон. Как будто я уж совсем выжила из ума. Но вместо того чтобы скандалить, я решила быть спокойной.

– Тебя жена не заждалась? – невинно поинтересовалась я. – Домой не пора тебе?

– Домой пора, – согласился Олег, – но насчет жены это еще неточно, возможно, я передумаю.

– Или она, – поддакнула я, – хотя ведь у тебя же чертова прорва достоинств…

– И не надейся от меня избавиться, – строго сказал Олег, – я чувствую за тебя ответственность.

– Перед обществом? – начала было я, но потом мне надоела наша перепалка и я спросила, чтобы переменить тему:

– А откуда ты знаешь Костю Орловского?

– Какого Костю? – Он искренне удивился.

– Ну ты же сам сказал только что этим, красномордым… Что Костя Орловский про них ничего не знает…

– А, это! – Олег рассмеялся. – Константин Орловский – художник начала прошлого века, и он действительно про этих краснорожих ничего не знал и теперь уже, конечно, не узнает. Но это – чистая психология, действует на такую шантрапу безотказно. Видно же по ним, что мелкое жулье, ничего серьезного…

Все-таки у Олега масса достоинств, несмотря на то что он ужасно любит меня воспитывать. Жаркое по-мексикански сделало бы честь шеф-повару ресторана «Метрополь». Возможно, поэтому я с Олегом и развелась – на фоне его бесчисленных достоинств у меня начал развиваться комплекс неполноценности…

Олег ушел, провожаемый потоком благодарностей, и не успела я запереть за ним дверь, как явилась Луиза. Сегодня она была непривычно тихая и как-то странно крутила головой, как будто не могла избавиться от навязчивого воспоминания. Я же, радуясь, что это последняя наша с Луизой встреча, была сегодня достаточно любезна.

– Вот ваша статья, – я протянула Луизе три листочка, сколотых скрепкой.

– Да-да, конечно, – рассеянно поблагодарила она. – Но если у меня еще возникнут вопросы, я вам позвоню.