Великий поворот. Как Америка отказалась от свободных рынков - [55]

В этом случае Франция вновь дает замечательный пример. В конце 1990-х годов компания Free была провайдером услуг интернета и входила в основанную предпринимателем Ксавье Ньелем группу Illiad. Для доступа в предоставляемый Free интернет не требовалось подписки или депозита на телефонном номере. Важнейшей политической проблемой 2000-х годов было разукрупнение монопольных предприятий, в результате которого действующий на этом рынке оператор France Telecom был принужден сдавать в аренду местные линии связи (провода между базовой станцией и домом или офисом абонента, что иногда называется «последней милей»). Процесс разукрупнения должен был начаться в 2000 году, но он был отложен до конца 2002 года из-за длительной юридической борьбы между France Telecom и французским регулирующим органом. Разукрупнение было важным шагом для развития быстрого доступа в интернет во Франции.

Сегодня Free Mobile является провайдером беспроводных услуг группы Iliad. Когда эта компания получила в 2011 году лицензию 4G, она стала важным конкурентом для действующих компаний, что немедленно оказало на них непосредственное воздействие. До 2011 года во Франции тарифные планы для смартфонов, включающие ограниченные пакеты передачи данных и несколько часов разговоров, стоили от 45 до 65 евро в месяц. Free Mobile предложила за 20 евро безлимитные звонки, безлимитные сообщения SMS и MMS, а также безлимитный интернет со снижением скорости после 3 ГБ. Число клиентов Free Mobile быстро выросло, с примерно 2,6 миллиона в первом квартале 2012 года до более чем 8,6 миллиона в первом квартале 2014 года. В настоящее время рыночная доля этой компании составляет примерно 20 %, и она намерена увеличить ее до 25 %.

Потребители получили масштабные выгоды. Трое старых участников рынка – компании Orange, SFR, и Bouygues – отреагировали на действия Free Mobile запуском собственных бюджетных брендов и предложением контрактов за 20 евро. Если до этих событий телекоммуникационные тарифы во Франции были на 15 % выше, чем в США, то три года спустя они стали на 25 % ниже.

РИСУНОК 8.4. Сопоставление телекоммуникационных тарифов во Франции и США. Французские тарифы конвертированы в доллары по рыночному обменному курсу. Вертикальной линией обозначен вход Free Mobile на рынок 4G.

ИСТОЧНИК: ICP.

Теория европейских свободных рынков

Давайте теперь вернемся к нашей главной загадке – что произошло в Европе и почему? Мы с Германом Гутьерресом провели исследование, чтобы попытаться понять, как Европа стала страной свободных рынков, и предложили объяснение в двух частях.

Прежде всего, данное исследование показало, что, хотя институты ЕС выглядят как американские, существует тонкое, но важное различие – они более независимы. Как мы уже объясняли, институты ЕС похожи на американские с точки зрения целей, сферы охвата и доктрины. Однако им предоставляется больше политической независимости, чем их американским аналогам. Это относится и к двум ведущим наднациональным институтам – Европейский центральный банк не подчиняется тому же уровню парламентского надзора, что и Совет управляющих Федеральной резервной системы, а Генеральный директорат по конкуренции более независим, чем Министерство юстиции или Федеральная торговая комиссия США.

Это может удивить, поскольку несколько противоречит распространенным представлениям о предпочтениях европейцев и американцев. Неужели европейцы предоставили Европейскому центральному банку столь широкие полномочия, потому что лучше американцев изучали труды Милтона Фридмана? Предоставили ли они Генеральному директорату по конкуренции большую свободу, потому что верили в свободные рынки?

Представляется, что это неправдоподобно. Напротив, мы доказываем, что переговоры между суверенными государствами ведут к созданию наднациональных институтов, сфера политической независимости которых шире, чем это выбрал бы средний политик. Мы построили формальную экономическую модель, которая предсказывает подобное развитие событий при помощи аппарата теории игр. Представьте себе мир, в котором политики и государственные служащие создают регулирующий орган и могут сделать его более или менее независимым от бизнеса и политического влияния. Наш ключевой вывод заключается в том, что степень независимости регулятора намного выше, когда он является общим для двух стран, чем когда каждая страна создает свой собственный регулятор.

Объясняется это следующим образом – политики больше беспокоятся о том, что регулятор будет захвачен другой страной, чем то, что их привлекает возможность захватить регулятор самостоятельно. Французским и немецким политикам может не нравиться сильный и независимый антимонопольный регулятор в своей стране, но еще меньше им понравится, если на этот институт будет оказывать влияние другая страна. В результате, если они договорятся о каком-либо наднациональном институте, он будет склонен действовать более независимо. Именно так Монне убедил Аденауэра в 1950 году принять План Шумана[57].

На основе нашей теории можно сделать три проверяемых прогноза:

1. Созданный по соглашению стран ЕС регулятор будет более жестким и независимым, чем старые регуляторы отдельных стран.