Великая война. 1914–1918 - [88]

Затем начали сказываться факторы, ведущие к неудаче. Британский план предполагал, что по достижении первой цели, в 200 метрах от колючей проволоки немцев, пехота остановится на 15 минут, а артиллерия перенесет огонь на развалины деревни Нёв-Шапель впереди нее. Цель заключалась в нейтрализации оставшихся защитников. На самом деле в деревне никого не было. Оставшиеся в живых после артиллерийской подготовки отступали дальше, к опорным пунктам, построенным для противостояния именно такому прорыву, который совершили англичане. После артобстрела деревни британские подразделения, предвкушая победу, перешли в наступление по открытой местности. Однако согласно приказу они должны были остановиться во второй раз. Командир батальона из 2-й стрелковой бригады, действовавшей на центральном участке, отправил в тыл депешу, в которой просил разрешить ему продолжить наступление, несмотря на приказ. Удивительно — в отсутствие телефонных линий и до наступления эры радио, но это сообщение было получено. Еще более удивительно то, что ответ из штаба бригады пришел достаточно быстро, чтобы повлиять на ситуацию — к худшему. Разрешение наступать дано не было.

Время приближалось к половине десятого. Немцы начали приходить в себя. Инструкция Фалькенхайна от 25 января гласила, что в случае прорыва необходимо удержать фланги, немедленно укрепить образовавшиеся бреши, а затем подтягивать резервы и закрывать их. Именно так немцы и действовали. Слева, где их позиции уцелели после артиллерийского обстрела, заработали два пулемета 11-го егерского батальона, жертвами которых стали сотни солдат 2-го шотландского стрелкового и 2-го мидлсекского батальонов. Справа атакующие заблудились — это нередко случалось среди лабиринта траншей — и остановились, чтобы сориентироваться. Во время этой вынужденной задержки немцы поспешно организовывали оборону. Тем временем согласно британскому плану в брешь, пробитую первой волной наступающих, хлынули свежие батальоны. К десяти часам «приблизительно девять тысяч человек [оказались зажатыми] в узком пространстве между деревней Нёв-Шапель и исходными британскими позициями, [где] они лежали, сидели и стояли в грязи, без всякой пользы, сгрудившись, подобно лососю в пролете моста в Голуэе, терпеливо ожидая, когда можно будет двигаться вперед»[339]. К счастью англичан, у находящихся поблизости немецких батарей было мало боеприпасов.

Британская артиллерия, не испытывавшая недостатка в снарядах, не могла быть своевременно оповещена об ухудшении ситуации — это один из структурных недостатков, приведших к неудаче. В отсутствие радио связь осуществлялась с помощью посыльных или сигнальщиков. Первые обычно были не быстры и уязвимы, а флажки вторых плохо видны. В половине двенадцатого начался артиллерийский обстрел пулеметных точек 11-го егерского батальона немцев, после чего в плен сдался один офицер и 63 солдата. До этого они убили около тысячи британских пехотинцев… Точный и своевременный обстрел этих и других опорных пунктов организовать было невозможно — артиллеристы не располагали необходимой информацией. Все это время немецкие командиры — офицеры молодые, но решительные и хорошо подготовленные — поспешно стягивали резервы на фланги, бегом и на велосипедах. В отличие от них командиры англичан — еще один функциональный фактор, способствовавший неудаче, — передавали свои донесения, как того требовал приказ, вверх по цепочке, чтобы получить разрешение на любое отступление от подробного плана. В тылу телефонные линии ускоряли связь, однако она все равно была мучительно — на самом деле фатально — медленной. «Командир корпуса в нескольких километрах от поля боя должен был принять решение на основе скудной и зачастую неверной информации, а затем необходимые приказы шли обратно по той же цепочке, обрастая подробностями на каждой стадии (штаб дивизии, штаб бригады, штаб батальона), пока наконец не доходили до рот на передовой»[340]. Это означало (с точки зрения реального, а не планируемого хода этого сражения за окопы), что между девятью часами утра, когда линия обороны немцев была прорвана и открылся путь для наступления, и написанием около трех часов пополудни четких приказов развивать успех прошло почти шесть часов. Пока эти приказы передавались по телефону и пересылались через вестовых, миновало еще три часа. Наступление возобновилось только ближе к шести часам вечера[341].

Подступала темнота, а вместе с ней подтягивались немецкие резервы. Фланги прорыва оказались укреплены еще до полудня. В сумерках свежие немецкие подразделения поспешно выдвигались из тыла и закрывали образовавшиеся разрывы линии фронта. Они стремились соединиться со своими на позициях, которые не были потеряны в ходе боя. На следующее утро англичане возобновили наступление, но густой туман скрывал от их артиллерии цели, и атаки вскоре захлебнулись. Теперь наступила очередь немцев убедиться в том, что структурные недостатки способны помешать выполнению любого тщательно разработанного плана. В день начала наступления, 10 марта, полнокровная дивизия, 6-я Баварская резервная (в ней, к слову, батальонным вестовым служил Адольф Гитлер), получила приказ на следующее утро перейти в контратаку. Однако темной ночью по пересеченной местности войска просто не могли передвигаться с такой скоростью, чтобы выйти на исходные позиции, поэтому по приказу кронпринца Рупрехта — командующего 6-й армией, в секторе которой находилась деревня Нёв-Шапель, — после того как он лично оценил ситуацию, наступление было отложено на день. Атака началась утром 12 марта, но ее пришлось почти сразу остановить из-за тяжелых потерь. Британские командиры на передовой воспользовались дневной паузой, вызванной туманом, для того чтобы укрепить свои позиции и установить на господствующих высотах 20 пулеметов.