Великая ошибка Карла Поппера: открытое общество в условиях антинаучной революции - [4]

Доклад С. П. Капицы, прозвучавший на чтениях первым, как бы задал главную ось для дальнейших дискуссий. Основной пафос доклада — в неизбежности глубочайших социальных преобразований при переходе к новому этапу развития человечества. В течение всего времени существования вида Homo Sapiens его численность постоянно росла, за исключением относительно кратких периодов, когда она снижалась в результате эпидемий, войн, либо иных природных или социальных катаклизмов. Сейчас же происходит переход к стабилизации численности человечества, а возможно — даже к последующему ее сокращению. Этот переход должен завершиться уже в нынешнем столетии и вполне очевидно, что он повлечет за собой беспрецедентные по глубине социальные преобразования, а невероятно ускорившееся течение исторических процессов связано не только с научно-техническим прогрессом, но и с революционностью происходящего перехода. Революционен же он даже в намного большей степени, чем уже отшумевшие социальные революции.

Трудно рассчитывать на то, что этот переход будет гладким и безболезненным, или хотя бы на то, что социальные бури обойдут стороной наиболее развитые страны. Страшные звери уже потихоньку выползают из своих нор и начинают, пока еще не слишком успешно, терзать ткань мирового экономического пространства. Не надо думать, что противостоять глобализации — все равно, что противиться дрейфу континентов. Процессам экономической интеграции, вопреки распространенным иллюзиям, вовсе не присущ неуклонный прогресс. Напротив, эти процессы носят циклический характер. Чередованию циклов интеграции и дезинтеграции в развитии мирового хозяйства посвятил значительную часть своих исследований замечательный экономгеограф Б. Н.Зимин (1929–1995). Им было убедительно показано, что мирохозяйственная система во главе с Англией как главным интеграционным центром сложилась в середине XIX в. и в 1913 г. мировое хозяйство было несравненно более интегрированным, нежели полвека спустя, пережив глубочайшую дезинтеграцию не только во время мировых войн, но и в перерыве между ними (Зимин, 1993). Исследования Б. Н. Зимина были успешно продолжены Л. М. Синцеровым, так же как и он, усматривающим на горизонте предвестников нового дезинтеграционного цикла (Синцеров, 2000).

Мы совершенно напрасно недооцениваем опасности антиглобализма, полагая это движение маргинальным, крайне разношерстным и совершенно несерьезным по своим лозунгам и политическим требованиям. Нельзя забывать, что в 20-е годы серьезные люди точно так же недооценивали опасность фашизма. Действительно, претензии антиглобалистов к современному миру невероятно разнородны и противоречивы. «Именно это разнообразие жалоб и создает впечатление, что антиглобалисты не способны объединиться. Однако (92:) попробуем «судить по делам». Как ни странно, предложения всех антиглобалистских движений в конце концов сводятся к одному и тому же: любой ценой ограничить трансграничное перемещение капитала (и особенно — его переток из развитых в развивающиеся страны). Действительно, заперев капитал в национальных границах (или хотя бы в границах ОЭСР), можно вернуть мир к старому доброму капитализму, в котором все вышеперечисленные проблемы решены. К сожалению, это решение лишает страны третьего мира шансов на развитие и рост. Ведь именно иностранные инвестиции позволяют создать рабочие места с зарплатой выше прожиточного минимума и разорвать порочный круг бедности, отсутствия сбережений, отсутствия инвестиций и низкой производительности. Таким образом, даже самые идеалистически настроенные антиглобалисты помогают протекционистам (бюрократии и профсоюзам развитых стран) в их борьбе против рабочих третьего мира. Цель этой борьбы — любой ценой отстоять права европейских и американских рабочих продолжать получать от $10 до $20 в час (например, в текстильной промышленности), в то время как китайские рабочие могут сделать то же самое за 25 или 50 центов. Гораздо удобней делиться с бедными странами долями процента своих доходов в виде международной помощи, чем дать им возможность на равных конкурировать за рабочие места» (Гуриев, 2002).

Таким образом, все более четко вырисовывается одна из главных опасностей, грозящих современному миру, и антиглобализм с одной стороны, а международный терроризм — с другой, выступают как разные симптомы одной и той же болезни — резко обострившейся конкуренции за ресурсы развития. «Солидарность пролетариев всех стран — это миф, по-видимому, сознательно культивируемый западными профсоюзами. Нет более жестокой конкуренции, чем между американскими и бангладешскими текстильными рабочими. И те, и другие изо всех сил пытаются привлечь транснациональный капитал, разница лишь в том, что первые бьются за богатую жизнь, не желая переучиваться и получать новую, постиндустриальную профессию, а последние отстаивают права на пропитание для себя и своих детей. При этом рабочие в развитых странах активно используют самые нечестные методы конкуренции, а рабочих третьего мира защитить некому, кроме, как это ни парадоксально, ВТО. Именно ВТО (и особенно раунд переговоров, начатый в Дохе) является единственной надеждой бедных стран на доступ к рынкам и, следовательно, инвестициям богатых стран, и именно поэтому ВТО так ненавидят антиглобалисты» (там же).