Век сурка - [30]
— Она периодически открывается, — сказал Дойл.
— И обычно на это требуется около двадцати лет, — сказал Кристоф. — Учитывая, что схлопывание Земли произошло буквально на днях…
— У меня есть некоторые основания полагать, что на этот раз столько времени не потребуется.
— Хорошо, — сказал Кристоф. — По последнему пункту у меня вопросов нет. Последовательность?
— Произвольная, — сказал Дойл. — Можешь выбрать ее сам. Но там еще с другой стороны…
Кристоф перевернул листок. На обратной стороне было написано всего одно имя. Даже не имя, а прозвище, и прозвище это слышали все, кто хотя бы немного интересовался системной историей.
В следующий миг правая рука Кристофа превратилась в копье, которое пробило грудь Дойла, а левая рука Кристофа превратилась в меч, который снес голову Дойла с плеч Дойла.
Тело сыщика рассыпалось в прах, и ему снова пришлось заходить в переулок, перешагивая через трупы.
На этот раз он не стал подходить вплотную, остановившись на относительно безопасном расстоянии от Кристофа. Относительно, потому что безопасного расстояния в этом случае в принципе не существовало.
— Достаточно было просто сказать “нет”, - заметил Дойл.
— Нет, — сказал Кристоф. — Я не принимаю контрактов на Первого Игрока.
— Почему?
— А я должен объяснять и мотивировать? — спросил Кристоф. — С какого момента в этом бизнесе простого “нет” стало недостаточно?
— Мне просто любопытно.
— Я не обязан удовлетворять твое любопытство, — сказал Кристоф.
— Верно, — сказал Дойл. — Но ты можешь ответить на этот вопрос хотя бы самому себе? Можешь даже не вслух. Просто попробуй найти рациональную причину, по которой ты не можешь этого сделать.
Кристоф задумался.
Дойл зажег сигарету и терпеливо курил, стряхивая пепел в лужу натекшей из обезглавленного тела крови. Снова начал накрапывать дождь.
Докурив сигарету до фильтра, Дойл щелчком отправил ее в стену ближайшего здания.
— Не можешь, — сказал он. — В смысле, не можешь найти. Потому что никакой рациональной причины нет. Это просто блок в сознании, запрет, который ты не можешь обойти.
— Похоже, что так оно и есть, — признался Кристоф. — Я не могу найти рационального объяснения этому отказу. Когда я пытаюсь думать об этом, у меня появляется стойкое ощущение, что я этого просто не хочу. Но никаких причин для этого “не хочу” у меня нет. И это странно, потому что обычно мысли о чужой смерти не вызывают у меня отторжения.
— А как ты можешь объяснить свою первую реакцию? — поинтересовался Дойл. — Ту, в результате которой я временно лишился головы?
— Это было рефлекторно, — сказал Кристоф.
— И откуда у тебя такие рефлексы?
Кристоф промолчал.
— Ты не знаешь, — констатировал Дойл. — Хочешь узнать?
— Вряд ли это знание сделает меня счастливее, — заметил Кристоф.
— Но оно сделает тебя свободным человеком, — сказал Дойл.
Кристоф покачал головой и достал из кармана морковку.
— Не против, если я…?
— Если ты не попытаешься воткнуть ее мне в глаз.
— Этот порыв уже прошел, — заверил его Кристоф. — Но знать о запрете и уметь его обойти — это совершенно не одно и то же.
— Я помогу тебе его обойти, — сказал Дойл. — Иначе этого имени не было бы в списке. Обсудим вопрос цены?
— Нет, — сказал Кристоф. — Если у тебя получится снять блок, этого я убью бесплатно.
Интермедия 4. Магистр
Эта звездная система насчитывала восемнадцать планет. Одиннадцать из них были пригодными для жизни, остальные, за исключением газового гиганта, считались условно пригодными, и к этому моменту все они были в той или иной степени колонизированы, и даже на орбите газового гиганта что-то там копошилось, исследовало, строилось, летало и добывало. Называлось все это великолепие Великой Человеческой Империей, которая входила в топ-2 самых больших и устойчивых государств Системы. А если выкинуть из этого топа Темную Империю Хаотического Зла, которую возглавлял Кевин, то была самым большим и устойчивым.
Император, двадцать четвертый по счету, но первый своего имени, владыка восемнадцати планет, гарант безопасности, Щит Человечества и его же Меч Карающий, сидел в кресле, стилизованном под ложемент космического истребителя.
Если быть абсолютно точным, то не сидел, а развалился, и весьма небрежно. Он закинул ноги на стол, чью поверхность еще не успели отполировать после прошлой аудиенции, вполуха слушал докладчика и курил сигарету, стряхивая пепел в чашку с остывшим кофе.
— Тебе вообще интересно все, что я тут рассказываю? — раздраженно поинтересовался Магистр.
— По правде говоря, не очень, — вздохнул император. — Но я слушал тебя… довольно внимательно, и по этому поводу у меня уже есть один вопрос. Какого черта ты пришел с этим именно к нам?
— Потому что вы — ксенофобы, — сказал Магистр.
— Мы не ксенофобы, — возразил император. — Мы просто с подозрением относимся ко всем тем, кто не люди, но говорят на одном с нами языке.
— Здесь все говорят на одном языке, — сказал Магистр. — Это игровая условность.
— Я уже говорил тебе, что мне не особо нравится эта игра?
— Каждую нашу встречу, — сказал Магистр.
— Это всего лишь вторая.
— А до тебя мне это говорил твой предшественник, — сказал Магистр. — Вам всем не нравится эта игра, что не мешает вам быть ее чемпионами.
Мир далекого будущего… Мир, в котором человечество пережило восстание машин и встретилось с братьями по разуму. Мир, в котором три расы вынуждены вступить в жёсткую конкуренцию за место под звездами, готовясь развязать войну, равной которой ещё не было. Мир, в котором возникла раса генетически улучшенных людей, а машина времени может быть использована как оружие массового поражения. Мир, в котором право на жизнь на планетах Солнечной системы надо ещё заслужить… Способен ли выходец из двадцать первого века чего-то добиться в таком мире, или его удел прозябать в резервации среди людей из категории «социального минимума», обитателей станции под названием «Вселенная неудачников»? И эта ли станция истинная Вселенная неудачников?
Как известно, главное на войне — это манёвры, и хотя война во вселенной неудачников ещё толком не началась, манёвры уже идут вовсю. На границе исследованного сектора космоса происходит инцидент, способный стать поводом для военного столкновения между Империей и Альянсом, и Алекс, случайно оказавшийся в центре событий, делает всё для того, чтобы не допустить подобного сценария. Однако ему предстоит узнать, что помимо трёх населяющих галактику рас в конфликте заинтересована чётвертая сторона, и противостоять ей куда сложнее.
И у Империи Кленнон, и у Демократического Альянса людей, и у Гегемонии ящеров-скаари были свои причины начать войну – причины достаточно разные, но своей критической массы они достигли практически одновременно. Небольшая вспышка, произошедшая от отдаленной космической станции, зажгла пламя, в котором запросто может сгореть вся галактика. Ведь если раньше люди убивали людей, скаари убивали скаари, а кленнонцы – кленнонцев, теперь у них появилась прекрасная возможность убивать всех подряд…
Рубикон перейден, мосты сожжены.Галактическая война уже началась, боевые флоты трех государств обменялись первыми ударами и понесли первые потери. Есть лишь один шанс избежать массовой бойни — претворить в жизнь безумный план генерала Визерса, но это как раз тот самый случай, когда лекарство может оказаться хуже болезни.Перед Алексом, попавшим в эпицентр интриг и тайных игр спецслужб, встает проблема выбора…
Устройство генерала Визерса сработало, но лишь отчасти. Оно не предотвратило войну, а лишь отодвинуло ее начало, и через двести пятьдесят лет все возвращается на круги своя, и боевые корабли скаари уже летят к человеческим планетам.На этот раз в роли защитника человечества готова выступить Кленнонская Империя, быстрее Альянса оправившаяся от удара, но шансы на спасение невелики.У Алекса есть свой собственный план действий, но для того, чтобы все получилось, Алексу предстоит ответить на главные вопросы: кто он такой на самом деле и зачем его вытащили в будущее из двадцать первого века?
Он не знает страха. Он не знает упрека. Он не знает иностранных языков и высшей математики. Он - физрук. В мир пришла система и начался зомби-апокалипсис. А он - физрук. Сильные возвысятся, слабые падут, многие будут сожраны. А он - физрук.
Fallout — Истории Севера (Земля Свободы) — это любительское произведение по вселенной Fallout, описывающее не каноничные события в северо-западной части США. Произведение не содержит Яой, Пони, Фури, или профессиональный слог. Присутствуют насилие и жестокость, нецензурная лексика.
В сборнике представлены рассказы самых разных направлений фантастики. Это и фэнтези, и мистика, и форестпанк, и научная фантастика, и альтернативная история. События происходят как в далёком, так и в близком прошлом, а также в будущем и в настоящем, в разных странах, на разных континентах и в разных мирах. Есть здесь и весёлые истории, и серьёзные, и грустные, а порой и просто хорор. Но всё, о чём рассказывает Сергей Булыга, – чистая правда. Хоть и фантастическая.
«…Зодчий приподнялся и посмотрел сквозь бойницу. Видимая часть Зокона утратила глубину и контрастность, затянувшись лёгкой белёсой дымкой. Откуда-то издалека, словно из-под земли, послышался слабый гул. Он медленно нарастал, постепенно и неотвратимо захватывая сознание, бесцеремонно внедряясь в каждую клеточку тела. Ощутимо росла вибрация. Зодчий продолжал всматриваться в клубы мутного тумана, пенными валами наползающего на «стартовую площадку». Скоро низкий гул превратился в грохот и начал ощутимо давить на голову, словно гигантская ладонь разбушевавшегося исполина.
Граница между миром живым и миром мёртвых. Лишь четыре крепости стражей охраняют её. Они сдерживают напор орд нежити, несмотря на то что за спиной давно уже нет единой Империи, которой они служили.Люди, эльфы, гномы и орки давно забыли о границах своего мира и с увлечением убивают друг друга. Смогут ли они объединиться перед угрозой громадной армии нежити, наступающей на границу? Или продолжат рвать глотки друг другу, несмотря ни на что? А может, среди них найдутся те, кто предпочтёт служить новым хозяевам?
Порубежье - суровый мир, здесь не место слабому и неумелому. Местные жители славны на весь Тарон крепостью духа и жестким характером. Как и всем людям - им не чуждо ничто человеческое: жажда славы и богатства, любовь и ненависть, зависть и подлость. Здесь можно встретить как честного человека, так и отъявленного мерзавца. Вот только рыцарей и праведников не встретишь - не прижились. Да и вряд ли приживутся. Может, климат для них неудачный, для организма вредный.Да и не про них этот роман.
Если удалось выбраться живым из логова врага, уберечь от смерти любимую и разделить радость победы с друзьями, это еще не значит, что Фортуна повернулась к тебе лицом. Андрей Фетров начинает это четко осознавать, когда вместо возвращения в привычную реальность оказывается в жестоком мире низкорослых воинов. Шансов попасть в лапы кровожадных хищников или получить дубиной по голове там гораздо больше, чем просто дожить до утра. Особенно после того, как он узнает, кто стоит за созданием незаживающих ран, с недавнего времени связывающих сразу три реальности.
В двадцать первом веке на Земле стало происходить странное. Люди сходят с ума, ткань реальности рвется, из трещин пространственно-временного континуума лезут хтонические монстры… И только один человек может положить этому конец. Если, конечно….
Игровые миры штормит. Сильные засели на своих вершинах и держатся за поручни, слабые затаились по углам и надеются, что пронесет, сама Система готова пересмотреть свои гастрономические привычки. А он возвращается в игру. И он - физрук.
Эм… Сильные продолжают возвышаться, слабые все еще падают, Система по-прежнему жрет всех. А он — физрук.
В игровой части вселенной ожидаются большие перемены. Грядут великие войны и масштабные потрясения. Сильные падут, слабые возвысятся, Система по-прежнему будет жрать и тех и других. Но есть что-то, всегда остающееся постоянным. Он все еще физрук.