Век кино. Дом с дракончиком - [73]

Валентин с острым интересом уставился на лицо покойного, слегка искаженное из-за наклона. Темные густые волосы — медный «ежик», высокий лоб, крупные губы изгибаются в улыбке. В целом впечатление обаятельное — не господин, а скорее студент, в отличие от других троих более свободен, раскован — худощав, верхняя пуговица белоснежной рубашки расстегнута. Они обе любили его.

Даши на снимке нет. Марина обольстительна в чем-то пышном, полупрозрачном, лимонно-желтом, как нежная мимоза. Возбуждена, смеется. И Жанна хороша, молода (Валентин покосился на распахнутую дверь) — тайна вечной женственности, так сказать.

В центре композиции эффектный Серж, по обе стороны от него двое незнакомцев.

— Как она погибла? — услышал он низкий трагический голос и обернулся.

— Упала из окна. Точнее…

— Самоубийство?

— Не думаю. Ее убили.

— Кто?

— Я его ищу.

— Садитесь. — Она села, указав на диванчик напротив. — Так вы следователь?

— Любитель, просто живу у Пчелкиных, комнату снимаю. Даша больна, в опасности. Понимаете? Кто-то преследует эту семью.

Жанна Леонидовна взглянула исподлобья.

— Вы ее любите?

— Кого?

— Дашу.

— Люблю, — соврал он глазом не моргнув, улыбнувшись самой задушевной из своих улыбок (что ж, он тоже авантюрист). — Помогите нам, Жанна.

Мимолетной ответной улыбкой она согласилась на его обращение; но некий странный трепет все больше ощущался в ней.

— Чем?

— Информацией. Кто эти двое мужчин на снимке?

— Ах, эти. Компаньоны. В красном пиджаке Марк, продал мужу долю в компании, уехал в Эквадор.

— Куда?

— «Страстоцвет» связан с тамошними фирмами.

— Насовсем уехал?

— Связи налаживать. Как в позапрошлом году.

— Продажа состоялась двадцать восьмого ноября?

— Именно в тот роковой день, но Алеша… — Жанна изящно повела плечами. — Он не имел к этому никакого отношения.

— Понятно. А второй?

— Функционирует. Митя Вышинский. Дмитрий Петрович. Его фирма слилась с нашей, мы сфотографировались как раз на торжестве по этому поводу.

— Когда это происходило?

— Презентация? Второго или третьего… третьего ноября. Было, как обычно, скучно, пошло, но Марина веселилась от души. — Жанна Леонидовна вдруг перекрестилась. — Она сразу скончалась?

— Нет, не сразу. При мне наступила агония.

На подвижном лице напротив выразился ужас.

— Нет, она правда умерла?

Валентин молча наблюдал: и эта чего-то боится, утонченная дама.

— Значит, вы приняли ее последний вздох? (Он кивнул.) Она что-нибудь сказала перед смертью? Это очень важно, последние слова во многом определяют загробную судьбу.

Ясно, помешана на мистике.

— Вы имеете в виду христианское соборование?

— Ну, не только… вообще.

— Марина доверила мне тайну. — Он сознательно углублял драматизм ситуации (может быть, призывая огонь на себя), но ведь правду сказал: что-то значит «святой Грааль» не в символическом, а в конкретном смысле? — Как вы думаете, у Марины был любовник?

— Вы на что намекаете?

— Ни на что, поверьте, я только позавчера с сестрами познакомился. Вы производите впечатление человека проницательного.

— По-моему, вы тоже не промах. — Жанна нервно усмехнулась. — Что ж получается? Она имела любовника, который сначала убил мужа, потом ее?

Пошловатый привкус от высказанных соображений (как-то не вязавшийся с рождественской сказкой) заставил его поморщиться. И Жанна воскликнула, словно подслушав:

— Какая чушь!

— Согласен. И в то же время она тайком с кем-то встречалась. Место встречи — зеленый камень в метро «Арбатская».

— Зеленый камень? — удивилась Жанна. — Памятник или надгробье?

— Мне неизвестно.

— Неизвестно? — Она помолчала. — Есть женщины, провоцирующие мужчин на безумства. Марина была из таких.

— Вам ее не жаль?

— Ну, когда-нибудь мы все умрем. И чем раньше, тем лучше.

— Вы сказали, что на презентации Марина веселилась от души.

— Да обыкновенно!

— С кем-нибудь она общалась, флиртовала, танцевала?.. Или на таком мероприятии танцы не приняты?

— Танцевали, когда крепко приняли.

— А с кем конкретно Марина…

— Со всеми подряд. Вы полагаете, она с кем-то закрутила на презентации? Да у нее была масса возможностей в своем музее.

— Да, конечно, — поддакнул Валентин, но «Страстоцвет» интуитивно, возможно, чисто зрительно уже ассоциировался для него с местом преступления.

— Что за предсмертная тайна? — Жанна жадно затянулась.

— Алешу убил святой Грааль.

— Так называют чашу, — прошептала женщина, пораженная услышанным. — Изумрудную чашу с сакральной кровью Христа.

— Так в легенде, но…

— Это не легенда. Мистерии Грааля — глубочайшие символы. Я видела старинную гравюру…

— Враждебные христианским, — перебил Валентин. — то есть антихристовы.

— Нет, не враждебные! — Голос хозяйки фанатично зазвенел. — Они верно отражают нашу двойственную природу. Гора Спасения — это тело человека, храм на ее вершине — мозг, а замок Клингсор в темной аллее под горою — животная энергия в нас, которая соблазняет рыцарей в саду иллюзии и извращения.

— Давайте не будем соблазняться. Вернемся к гибели Марины. Вам известен ключ к ее последним словам?

— Представить себе не могу! Она никогда не увлекалась эзотерическими учениями.

— В отличие от вас, — заметил Валентин; она вдруг вспыхнула от его взгляда и отвернулась. — Ее подло убили — и этими загадочными словами (уже в бреду, наверное) она пыталась открыть мне тайну двух преступлений. Или даже трех.